О чем шептал океан - страница 27
Она шумно вздохнула, пытаясь привлечь к себе внимание, но троица не шелохнулась. Такое ощущение, что им стало хорошо, как только она отошла от них на три метра! Как будто вернулась некая гармония, нарушенная ее присутствием.
Ну и не звали бы с собой!
Она с самого начала подозревала, что поездка не задастся: одно дело «дружить семьями», как в шутку предложил Остин, но тогда не хватало Антуана, а другое — допускать возникновение подобной несуразной ситуации.
Да, она сегодня неотразима, да, ей хотелось проверить, действует ли ее неотразимость на Остина. Проверила. Действует. А теперь что с этим делать?
Зачем она поехала сюда? Чтобы доказать всем, что Остин до сих пор любит ее, а не Софию? Это и так очевидно. Остин сегодня потерял всякую осторожность, а может, и воспитанность: все шесть часов практически не сводил глаз с Кэтрин, то исподтишка, то откровенно любуясь ею. В его взгляде — это нельзя было спутать ни с чем — всякий раз, когда они оказывались рядом, загорался жаркий огонь, такой красноречивый, что Джеймс, не выдержав, негромко сказал, наклонившись к ним:
— Что, ребята, настолько не терпится? Вообще-то здесь твоя невеста…
Кэтрин бросила на него испепеляющий взгляд и собралась прочитать мораль о невмешательстве в чужие отношения, о штурвале, за которым он должен стоять, и вообще о его месте, которое он должен знать.
Но Остин снова удивил ее, как тогда на пляже: он послушался Джеймса и отсел от нее подальше, хотя его хватило и ненадолго. Интересно, почему он покорно подчиняется этому спасателю?
В начале путешествия все четверо еще пытались непринужденно говорить на невинные темы, но с каждым словом голос Кэтрин звенел все напряженнее. София чаще отмалчивалась или переводила разговор, словно боялась, что кто-то догадается, насколько ей неприятно все это терпеть.
Кэтрин не знала, как к этому относиться. С одной стороны, ей было жаль бедняжку, и, в душе иногда поднималось что-то похожее на раскаяние. Но с другой, к этому чувству совершенно отчетливо примешивалось презрение: почему София, черт побери, не может постоять за себя?
Да если бы под носом у нее, Кэтрин, кто-нибудь попытался заигрывать с Антуаном… Она бы разорвала соперницу! Пусть она его не любит, но собственничество — сильнейшее чувство в мире! К тому же это просто оскорбительно: ты в скором времени собираешься замуж, а парня у тебя буквально уводят из-под носа!
Остин тоже хорош. Он весь день не переставая вливал в себя вино и под вечер уже откровенно мурчал возле Кэтрин, словно кот. А когда он, полагая, что никто не видит, быстро наклонился к ней и поцеловал, Кэтрин едва успела оторвать его от себя, пока София мазалась кремом для загара.
Крем для загара… Это словосочетание внезапно вызвало у нее совсем Другие ассоциации, и, невольно переглянувшись с Остином и поймав его очередной красноречивый взгляд, Кэтрин окончательно разозлилась.
Что, черт побери, она тут делает? Им хочется остаться вдвоем, так надо было искать встречи с ним вдвоем, а не устраивать этот нелепый цирк! Тем более что результат весьма и весьма сомнителен. Сейчас она напоминала себе дешевую уличную девку.
Джеймс почему-то тоже начал злиться. Он ничего не понимал: его предложение вернуться на берег все дружно отвергли, но и сидение на яхте, похоже, также никого не вдохновляло.
Чтобы разрядить обстановку, он предложил добраться до рыбацкого острова, пообедать там у какого-то его приятеля, и после — вернуться домой.
Эта идея понравилась больше, и они взяли курс на маленькие скалистые острова к северу от Доминики. Чуть позже выяснилось, что приятель в отъезде и не может встретить их. Но это почему-то никого не расстроило, они немного полежали на песке, отдохнули, выпили вина, съели припасенный в каюте обед и собрались обратно.
— Сказал, что уехал надолго, — обведя взором хижину на берегу, сказал Джеймс. — Эх… Давно я с ним не рыбалил, лачуга-то совсем развалилась, того и гляди рухнет на голову, надо будет поправить.
— Он здесь живет? — спросила Кэтрин.
— Что он, по-твоему, сумасшедший?.. Просто ловит рыбу и иногда ночует. Отдыхает от цивилизации.