О научно-фантастической литературе - страница 7

». Прочитав эти ужасные строки, я подумал сначала, что автор изображает какое-то гигантское вредительство в Айо. Но нет, автор говорит всерьез, с упоением, с восторгом, ему снится страна, которую «очистили от всего этого хлама». Жаль, что, упраздняя всю современную технику, автор не познакомился с ее основами, — тогда бы он понял, какой вред он причиняет людям.

Я уже указывал, что разложение атомов не может служить источником энергии. Поэтому на самом деле у Зеликовича никакой энергетической базы нет. Для полета на планеты Зеликович применяет в видоизмененной форме идею Уэлльса о кеворите, веществе, защищающем от тяготения. Однако, у Зеликовича это выходит еще более безграмотно. В то время как у Уэлльса для этого применяется специальное чудесное вещество «кеворит», Зеликович получает приблизительно тот же результат, «пропитывая материю разными видами световой и тепловой энергии». Это чрезвычайно забавная словесная трескотня. Что значит «пропитывать тепловой энергией?» Ведь на простом языке это значит «нагревать». И, сколько бы ни нагревать вещество, его общий вес не уменьшится. Таким путем избавиться от тяготения невозможно. Поэтому ни один звездоплан Зеликовича никуда не улетит, а будет спокойно стоять на месте в нагретом и освещенном виде.

Но Зеликович более оптимистичен, чем мы, и его герои отправляются прекращать войну и распространять коммунизм на других небесных телах. Тут на сцену выступает новое изобретение Зеликовича, разные страшные лучи. Надо заметить, что с момента открытия рентгеновых лучей в научно-фантастической литературе постоянно фигурируют какие-либо лучи. Литераторы почему-то думают, что природа располагает невероятным ассортиментом самых фантастических лучей. Между тем, мы, физики, можем сейчас довольно точно указать, какого типа лучи возможны, какие применяются, а какие могут еще найти себе применение. Зеликович игнорирует физику. Поэтому его корабли снабжены генераторами атомной энергии с «рубиновыми» объективами. «Эти безобидные на вид камешки в состоянии произвести в течение часа социальный переворот или превратить планету в развалины». И вот начинаются военные действия. Революционные корабли направляют на неприятеля рубиновые жерла. «Миллионы регулярных войск, как по мановению волшебного жезла, побросали оружие». «Им душно, горячо стало держать, обожгли себе руки: мы обдали их 23-м видом лучей». Что же это за лучи? «Они были видимы, эти магические лучи зеленовато-лилового цвета».

Так страница за страницей из рубинового стекла сыплются различные лучи для сугубого воздействия на читателя, отмеченные сухими цифрами: лучи № 23, лучи № 31, лучи № 27 и т. д.

Рубиновое стекло, как известно, кажется рубиновым лишь потому, что оно пропускает одни лишь рубиново-красные лучи. Между тем, у Зеликовича сквозь него проходят и зеленовато-лиловые (№ 23), и золотистые (№ 31), и огненные (№ 27). Это сплошная чепуха. Но Зеликович не унывает. О, нет! Он наделяет эти лучи самыми фантастическими свойствами, очевидно, не зная даже, что и зеленые, и лиловые, и золотистые, и огненно-красные лучи существуют в солнечном спектре и тем не менее никаких чудес на земле не происходит. Он делает из обычной физики магию и бойко торгует магической фразеологией.

Поэтому роман Зеликовича не научно-фантастический роман, а невежественная социально-магическая болтовня. Это — спекуляция на модных принадлежностях научно-фантастического туалета: здесь и «разложение атомов», здесь и «лучи», здесь и «полет на планеты», здесь даже социальная фантазия, подкрашенная фуксином. Универмаг невежества. И это подносится журналом «Борьба миров» (издание «Молодой гвардии») в качестве пищи для ума советской молодежи!

Однако, названные нами здесь романы — ничто по сравнению с замечательным романом Меррита «Живой металл», заполнявшим журнал «Мир приключений» в течение 1928 и 1929 годов, увы, нашей эры. Немыслимо передать «своими словами» все содержание его. Это «таинственное, полное странных физических и магнитных явлений, путешествие». Очевидно, магнетизм к физике не относится. Путешественники, — как водится, английские ученые, — попадают в мир, где обитают живые металлические предметы — «