|
| Paula had been divorced from Richard Biranne for over two years. | С Ричардом Биранном Пола два года как состояла в разводе. |
| Mary herself was a widow of many years' standing. | Что касается Мэри, та много лет уже была вдовой. |
| 'Sorry,' said Paula. She closed her copy of Lucretius. | - Извини, - сказала Пола, закрывая томик Лукреция. |
| Paula taught Greek and Latin at a local school. | Пола преподавала в местной школе греческий и латынь. |
| Meal times were important to Mary. | Для Мэри время совместных трапез имело особое значение. |
| They were times of communication, ritualistic forgatherings almost spiritual in their significance. | То были минуты общения, дружеского обрядового единения, почти духовного по своей сути. |
| Human speech and casual co-presence then knit up wounds and fissures which were perhaps plain only to Mary's own irritated and restless sensibility, constantly recreating an approximation to harmony of which perhaps again only she was fully aware. | За разговором, в будничном кругу застолья, затягивались раны и царапины, очевидные, быть может, лишь для обостренного и беспокойного восприятия самой Мэри, заново воссоздавая всякий раз относительную гармонию, в существовании которой, быть может, опять-таки отдавала себе отчет одна она. |
| At these points of contact Mary held an authority which nobody challenged. | При этих точках общего соприкосновения Мэри обладала верховенством, которое никто не оспаривал. |
| If the household possessed a communal unconscious mind, Mary constituted its communal consciousness. | Если в доме существовало коллективное бессознательное, то Мэри олицетворяла собою коллективную сознательность. |
| The regularity of breakfast lunch tea and dinner was moreover one of the few elements of formal pattern in a situation which, as Mary felt it, hovered always upon the brink of a not unpleasant but quite irrevocable anarchy. | Размеренное чередование завтрака, ланча, чая и обеда было к тому же одной из немногих составляющих установленного распорядка в ситуации неустойчивого равновесия, поминутно грозящего, по ощущению Мэри, разрядиться не лишенной привлекательности, но абсолютно необратимой анархией. |
| Victorian Gothic peaks and their white cast-iron tracery, greenly shaded on one side by honeysuckle and on the other side by wistaria, and revealed the stains upon the red and white check tablecloth, the cake crumbs upon the stains, and the coffee beans and human hair upon the paved floor. | Жаркое солнце вливалось в большие окна с их характерным для викторианской готики остроконечным завершением, обнесенные чугунной беленой ажурной решеткой и затененные зеленью, с одной стороны -жимолости, а с другой - глициний, освещая присыпанные крошками сдобы пятна на белой, в красную клетку, скатерти, кофейные зерна и клочки волос на мощенном плитами полу. |
| The position was that the twins had had their tea, Theo had removed his, Pierce had not come down for his, Kate was late for hers as usual, Mary and Paula and Casie were having theirs. | Мизансцена сложилась на настоящий момент следующая: близнецы уже кончили пить чай, Тео для этой церемонии удалился к себе, Пирс не вышел к столу вовсе, Кейт по обыкновению опаздывала к чаю; Мэри с Полой и Кейси допивали свой. |
| 'She's got a new car again,' said Casie. | - Опять она завела себе новую машину, - сказала Кейси. |
| 'I wish you'd say who you mean and not call everybody "she",' said Mary. | - Хоть обозначили бы, о ком это вы, - сказала Мэри, - не называли бы всех подряд - "она". |
| ' My sister.' | - Сестрица моя. |
| Casie, having spent most of her life tending her late ailing mother whom she referred to as 'the old bitch', could not forgive her younger sister for having escaped this fate and married an affluent husband. | Кейси большую часть жизни провела, ухаживая за больной, теперь уже покойной матерью, о которой отзывалась не иначе как "старая сука", и не могла простить младшей сестре, что та избежала подобной участи, выйдя замуж, и притом - за богатого человека. |
| Casie, with a red chunky face and a coil of iron grey hair, was much given to crying fits, often set off by sad things she saw on television, which claimed Mary's preoccupied and exasperated sympathy. |