О российской политике - страница 7

Уважаемые господа!

Наверное, после всего здесь сказанного не нужно проводить подробный анализ того, что у нас произошло за последние десять лет. Я выскажу только некоторые соображения по этому поводу, и в частности о том, как я вижу процесс перестройки.

В 1985 г. несколько членов Политбюро, в том числе Горбачев, приняли совершенно неожиданное решение: удивительным образом они вдруг пришли к выводу, что людей нельзя убивать и сажать в тюрьму за мысли и слова и, даже более того, им можно позволить говорить все, что они хотят.

Одного этого решения оказалось достаточно, чтобы “процесс пошел” именно так, как он пошел. Потому что какой-либо концепции или программы не было.

Этого исходного стартового пункта оказалось достаточно, чтобы события начали развиваться именно так, как они развивались. Сначала ситуация раскручивалась медленно. Первыми “появились” газеты, в том числе одной из первых — “Московские новости”. Тогда еще она спрашивала каждый раз разрешение: “Можно ли сегодня написать это, а завтра — вот это?” А ей говорили: “Вы можете писать про то и про это, и еще про вот это”.

Ситуация, однако, менялась довольно быстро, и вскоре перестройка покатилась валом, который сформировал очень своеобразную среду. И в этом смысле я могу сказать, что же дала перестройка всем присутствующим здесь... Она дала всем свободу. Свободу думать то, что хочется, и говорить, что думаешь.

Я могу разделить очень многие претензии, соображения и возражения. Например, относительно того, как развивалась наша экономика. Я могу дать свои объяснения, почему она развивалась именно так. Но хочу повторить, что при всех изъянах и бедах в результате у нас появилась свобода. Появилась в стране, где за свободу говорить, что думаешь, боролось очень немного людей. Совсем немного. А все остальные получили это просто как подарок.

Это было особое время и особое состояние душ.

А то, что из этого произошло дальше, — это уже зависело от нас самих. Какими мы оказались на тот момент — так у нас все и получилось.

Помимо исторических закономерностей, которые невозможно не признавать, были еще и субъективные причины. Одна из них и сегодня, на мой взгляд, является очень серьезной нашей проблемой — это чуть ли не патологическая неспособность смотреть хотя бы чуть-чуть вперед. Совершенная неспособность это делать.

В 1988 г. союзные республики говорили: “Давайте заключим новый союзный договор!” И тогда необходимо было что-нибудь делать в этом направлении, если действительно существовала идея, что страну нужно сохранить. Но в 1989 г., когда меня пригласили работать в правительство, там шли примерно такие разговоры, в частности с Леонидом Ивановичем Абалкиным. Я говорил:

— Леонид Иванович, разве Вы не чувствуете, чтоесли срочно не начать работу над новым, принципиально ином союзном договоре, то дело добром не кончится?!

На это он мне ответил следующее, и эту фразу я запомнил на всю жизнь:

— У Михаила Сергеевича нет времени.

Бесконечные заседания политбюро и секретариата — на работу по договору времени и не оставалось. Потом, правда, в 1990 г. оно появилось, но тогда момент для союзного договора был в политическом смысле упущен. Пришло самое время говорить об экономическом союзе с бывшими республиками СССР.

Кстати, атаки на идеологию, которая закладывалась в программе “500 дней”, были связаны не столько с набором мероприятий по стабилизации экономики и с приватизацией, сколько восходили к соображениям точно такого же плана. Нам прямо говорили: “Если вы сейчас начнете заниматься экономическим договором, то тогда никакого политического договора не будет вообще, потому что республикам от нас будет уже ничего не нужно”.

Мы полагали, что в противном случае у нас не будет никакого договора вообще и все развалится совсем. Но опять встретили абсолютное нежелание посмотреть вперед, осознать, что не мы проводим здесь некую политику. Мы можем только понять, куда идут события, почувствовать, куда идет развитие, куда идут шаги Господа в нашей стране. Это же Россия! В нашей стране можно надеяться только на то, что удастся хоть как-то направлять ход событий, что уж говорить о том, чтобы руководить ими!