О том, как жена захотела изменить своему мужу - страница 35

— Как вас зовут? И кто вы? — доверие доверием, но хотелось бы знать, кому я собираюсь вверить жизнь.

— Всему свое время, — призрак уплывает в лес, и на прощание улыбается.

А я улыбаюсь в ответ. Кассандра голову оторвет, но до чего же милый призрак.

Проснулась я утром довольная, будто случилось что-то хорошее и радостное в моей жизни. Ведьма недовольно мерила взглядом в течение всего завтрака, но почему-то не отчитала за самовольный побег.

А мне казалось, что жизнь определенно налаживается и все будет самым лучшим образом!

Глава 10

— Мариша, ты опять не понимаешь, — ведьма по-свойски развалилась в кресле и с насмешкой рассматривала племянницу, — он — прекрасный вариант. Мускулистый, симпатичный и, главное, влюблен в тебя с детства.

— Не хочу!

— Вот только не дуй губы, а то счастье продуешь, — Кассандра потихоньку начинала закипать, — я уже все подготовила, и твое согласие по большому счету — формальность.

— Тетя!

— А я тебя предупреждала, — ведьма резко встала с кресла и полы ее длинного темно-синего плаща распахнулись, — определись, что ждешь от брака: любовь физическую или любовь духовную. Все вместе я не могу гарантировать.

— Тетя! — обиженно протянула Мариам и расплакалась, — У тебя пять пятниц на неделе, разве можно решиться сразу? Рональд в принципе не так уж и плох… А этот… как его?

— Корсар.

— Да, Корсар. Он на бандита похож.

— Зато он благороднее и умеет обращаться с дамами.

— Да уж, куда благородней, — с горечью подумала Мариам и отвернулась к окну, — сто метровый шкаф и то покажется маленькой тумбочкой по сравнению с ним. Да еще военный.

Она терпеть не может военных — они такие грубые. А ведь Корсар — заместитель Министра Обороны. Наверняка, кроме своей муштры ничего не знает.

— Не хочу! — Мариам даже топнула ногой, — Я не хочу пока замуж. Ты можешь избавить меня от Рональда и дать время подумать? Я не могу думать, когда он тут ходит.

Кассандра некоторое время в упор рассматривала Мариам, как будто решая, в своем ли она уме. Но потом добродушно улыбнулась и кивнула.

— Прикажи принести малиновый щербет, у вас тут его вкусно готовят. А фотокарточку Корсара я оставлю на столе.

Тут уж Мариам пришлось кивнуть и срочно позвонить горничной.

Когда тетя ушла, девушка устало откинулась на подушки.

Это ее последняя ночь. Ночь перед побегом. Разговор с Кассандрой утвердил ее в своем решении — нечего ждать милости от ведьмы, нужно строить жизнь своими руками.

Тем более, Татьяна добыла кольца. Она нашла целых три шкатулки, и, чтобы не промахнуться, взяла все сразу и спрятала по разным интимным местам.

— Они должны заработать, — ворчала она, когда вытаскивала последние из лифчика, — Иначе все мои мучения зря.

Но колец было так много, и они были до такой степени разные, что женщины недоуменно рассматривали их, не решаясь надеть.

Под конец, они просто разобрали драгоценности в три кучки по цвету камней: одна — с розово-фиолетовыми камушками. Их было немного. Вторая кучка — с прозрачными, и третья — с небесно — голубыми камнями разных оттенков.

— Тетя очень любит синий. Может, она заколдовала эти? — предположила Мариам.

— Будем пробовать по очереди, в час икс. Нужно делать все так, как оговорено, — заявила Татьяна, — если решили завтра, значит, завтра.

Мариам кивнула. Ей тоже хотелось провести последнюю ночь спокойно дома, тем более, что Рональд уехал в другой город на пару дней.

В эту ночь Мариам спала плохо. Ей снилась какая-то чехарда, и казалось, неведомая сила несет в пропасть. Дорожки, по которым она бежала, то петляли и падали то вниз, то неожиданно взмывали к небесам. Разноцветные блики ослепляли, и девушка начинала задыхаться.

Вдруг все стихло, и только пристальные карие глаза неотрывно смотрели на нее. Что-то до боли знакомое, родное, но что именно?

— Мариш, как ты?

О, этот голос невозможно спутать! Сердце радостно забилось, а в душе расцвела лиловым цветом надежда.

— Дядя! — Мариам обрадовалась, как ребенок, и бросилась на встречу таким родным глазам.

Высокий мужчина, с чуть заметной сединой в висках радушно открыл объятья.

— Я думал, не узнаешь, — улыбнулся он и поцеловал в макушку.