О трезвении и молитве - страница 15

к блюсти себя от приражений и видеть ясно, как днём, обольстительные мечтания и прелести лукавых; то тотчас отпором, прекословием и молитвою Иисус–Христовою легко угашает разжженные стрелы диавола, не позволяя страстному мечтанию увлекать в след себя и наши помыслы, а помыслам сим согласоваться с призраком прилога, или дружелюбно беседовать с ним и вдаваться в многомыслие, или сосложиться с ним, — за чем с некоторою необходимостию, как ночи за днём, следуют худые дела.

144. Если же ум наш неопытен в деле бодренного трезвения, то тотчас сцепляется пристрастно с представившимся ему прилогом, какой бы он ни был, и начинает с ним собеседовать, получая неподобные вопросы и давая такие же ответы. Тогда наши помыслы смешиваются с демонскими мечтаниями, которые вследствие того ещё более распложаются и размножаются, чтобы показаться прельщаемому и уловляемому уму более любезными, красивыми и привлекательными. Тогда ум наш страждет нечто подобное тому, как если бы на какой–нибудь равнине, где пасутся незлобивые агнцы, появился пёс и агнцы, как только он появился, подбегали бы к нему часто, как к матери своей, никакой от приближения к нему не получая пользы, а только заимствуя от него нечистоту и зловоние. Таким же точно образом и наши помыслы подбегают по неопытности ко всем бесовским в уме мечтаниям и, как я сказал, перемешиваются с ними, так что можно положить, что те и другие вместе держат (между собою) совещание, — чтобы такое следовало устроить, чтобы привесть в дело посредством тела то, что так красным и сладким показалось им под действием бесовского обольщения. Так–то устрояются наконец внутри падения души; после чего, будто по необходимости какой, износится уже и вовне то, что созрело там внутри сердца.

145. Ум наш есть нечто легкодвижное и незлобивое, легко отдающееся мечтам и неудержимо падкое на помыслы греховные, если не имеет в себе такого помысла, который, как самодержец над страстями, удерживал бы его непрестанно и обуздывал.

146. Созерцание и ведение обыкновенно бывают путеводителями и виновниками строгой жизни чрез то, что сердце, ими восхищенное горе, приходит в презрение земных удовольствий и всякой чувственной сласти житейской, как вещей ничтожных.

147. И обратно, жизнь внимательная, во Христе Иисусе совершаемая, бывает отцем созерцания и ведения и родителем божественных восхождений и мудрейших помышлений, сочетавшись с супругою — смирением, как говорит божественный пророк Исаия: терпящии Господа изменят крепость, окрылатеют аки орли (Ис. 40, 31).

148. Слишком строгим и тяжёлым кажется людям — душевно безмолвствовать от всякого помысла. И воистину это притрудно и приболезненно: ибо не одним только непосвящённым в тайны духовной брани, до боли тяжело бестелесное заключать и удерживать в телесном доме, но и тем, которые искусились во внутренней невещественной брани. Но кто непрестанною молитвою содержит в персях Господа Иисуса, тот, по Пророку, не утрудится последуя Ему и дне человеча не пожелает (Иер. 17, 16), ради красоты, приятности и сладости Иисуса, и врагов своих — нечистых демонов, ходящих вокруг его, не постыдится, но возглаголет к ним во вратах сердца (Пс. 126, 5), и вспять прогонит их Иисусом.

149. Душа, воспаривши по смерти на воздух ко вратам небесным, и там не постыдится врагов, имея за себя с собою Христа; но и тогда, как ныне, дерзновенно возглаголет к ним во вратех. Только до самого исхода своего да не скучает она день и ночь взывать к Господу Иисусу Христу, Сыну Божию; и Он сотворит отмщение её вскоре, по неложному божественному обетованию Своему, которое изрёк Он в притче о неправедном судие: ей глаголю вам сотворит отмщение вскоре (Лк. 18, 8), — и в настоящей жизни и по исходе её из тела.

150. Плывя по мысленному морю, дерзай о Иисусе; ибо Он Сам внутри тебя — в сердце твоём, таинственно взывает к тебе: не бойся Иакове, малый Израилю, Аз Бог твой, держай десницу твою (Ис. 41, 13, 14). Аще убо Бог по нас, какой лукавый на нас (Рим. 8, 31)? По нас Бог, Который ублажил чистых сердцем и законоположил, чтобы Сладчайший Иисус Единый Чистый божественно наитствовал чистые сердца и обитал в них. Не престанем же, по божественному Павлу, обучать ум свой ко благочестию (1 Тим. 4, 7).