О великом ученом и атеисте - страница 18
Психическая жизнь со всеми ее двигательными проявлениями поддерживается влияниями извне — вот главное в этой изумительной мысли. Извне — это значит, что не в силу велений воображаемого духа, обитающего в смертном теле, а в силу вполне определенных, вещественных причин — воздействий, поступающих в наш мозг через органы чувств: глаз, ухо, язык, нос, кожу.
Это был первый вызов, который сделала наука суевериям и заблуждениям, сковывавшим развитие знаний о работе головного мозга.
И вызов приняли. Темные силы не простили Сеченову его выступления против веры в бессмертную душу. Они поняли то, чего не было написано в книге, но что вытекало из каждой ее строчки. Душа — это сознание, мысль, чувство. Она порождается головным мозгом в ответ на воздействия внешнего мира. А той души, о которой учит церковь, — бессмертной и нетленной души нет.
А нет души — нет и бога. Этот вывод был ясен царским чиновникам. Нет бога — значит, не должно быть и церкви. Конец православию, конец христианству, конец самодержавию — вот о чем читали в книге Сеченова царские чиновники.
Сеченова вынудили подать в отставку из Медико-хирургической академии, где он проработал двенадцать лет. Трижды его кандидатуру — крупнейшего русского физиолога, заслужившего почетную известность во всей Европе — проваливали на выборах в Академию наук. Профессору с сорокалетним стажем отказали в звании заслуженного профессора, заставили уйти из Петербургского, потом из Московского университета. И последний — за два года до смерти — чувствительный удар: его отстранили от преподавания на курсах для рабочих.
Такова была эта жизнь. Павлов преклонялся перед этой героической, подвижнической жизнью. И сам жил так же. Труд — подвиг, труд — борьба. Такой была жизнь Павлова.
Началась империалистическая война. Трудно работать Павлову. Не хватает средств на собак, посуду, реактивы. Один за другим соратники Павлова — военные врачи — отправлялись на фронт.
Загадка сна — вот что стало центром внимания лаборатории в эти трудные годы.
Сонное торможение — досадная помеха в работе, нудный спутник всех опытов с условными рефлексами.
Неделями иногда бился сотрудник, чтобы выработать условный рефлекс на какой-нибудь особый раздражитель. Вот наконец дело пошло, слюнная железа отвечает на раздражение точным количеством капель слюны, рефлекс закрепился… И тогда начинается: как только зазвучит условный раздражитель, собака начинает клевать носом, валится с ног, повисает на лямках — она крепко заснула!
— Что ты будешь делать! — с досадой говорил сотрудник, расталкивая уснувшее животное.
Чего только не предпринимали в лаборатории Павлова, чтобы бороться с досадной помехой!
— В чем здесь дело? — говорил Павлов, по своей привычке размышляя вслух перед сотрудниками. — Заметьте: сам по себе раздражитель никакого снотворного действия не производит. Можно сколько угодно раздражать собаку теплотой, хоть каждый день, — и сонное состояние не разовьется. А свяжите теплоту с безусловным рефлексом, получите на это условный рефлекс — и снотворное действие готово. А почему?
Он выразительно смотрел на сотрудников, вызывая на ответ.
— Концентрация раздражения, — подсказала сотрудница.
— Вот именно, — подхватил Павлов. — Пока тепло не связалось с едой, раздражение теплом рассеивается по всей коре больших полушарий. — Он сделал широкий жест руками. — А как только связь возникла, раздражение собирается в одну точку и начинает в нее долбить. На это возникает в мозгу противодействие — торможение. И рано или поздно «долбление» приводит к такому состоянию, когда торможение разливается по всему мозгу. Вот вам и сон.
Да, теперь это ясно. Сон — разлитое торможение. Торможение, которое приводит в покойное, бездеятельное состояние весь головной мозг.
Покой, отдых мозга. Какая же важная для медицины задача — научиться управлять этим состоянием!
«Покой и деятельность, — говорит себе Павлов. — Тормозное и раздражительное состояние — это два основных состояния мозга. Найти, от чего они зависят, — большое дело».
Работа мозга требует какого-то минимума раздражения извне. Он вспоминает недавно виденного больного, оставшегося всего с двумя окнами в окружающий мир — одним глазом и одним ухом. Закрыты окна — и сознание затуманивается. Но это не тормозное состояние. У больного мозг впадает в полное бездействие. А торможение — это работа. Она требует тоже каких-то воздействий извне. Длительное накопление раздражения, «долбление» в одну точку — вот что приводит к развитию торможения и его рассеиванию в веществе мозга, вот что вызывает сон.