О видах на урожай, альфа-самцах и кусочке счастья - страница 11

Скажите, как, ну как можно спокойно ждать, когда по кухне через некоторое время начинал плыть запах сначала просто пекущегося теста, потом к нему присоединялся слегка обозначенный, потом всё более явственный яблочный аромат. Нетерпение гнало к маме: «Мам, ну скоро? Ну когда?» Мама, чтобы отвлечь меня от роли сторожа пирога, который никуда не собирался удирать, отсылала нарвать листочков смородины для чая. Рос у нас такой куст с дивно пахнущими листьями, но не дающий ягод – климат не тот. Но мы его все равно очень любили – за эти самые листья.

Пока я со всей ответственностью выполняла поручение, вынутый из жаркого нутра плиты пирог уже отдыхал на доске, накрытый салфеткой. Горячим его никогда не ели, как я ни просила, – а это еще примерно с час мучительного ожидания. На что бы его потратить, чтобы не маячить у стола и не заглядывать под салфетку каждые пять минут, проводя пальчиком по его теплой гладкой поверхности. «Ну, может, уже остыл? Посмотри, мам, он уже совсем холодный», – говорила я, немножко привирая.

«Неугомонная, зови уже папу и братьев, будем пить чай», – говорила мама наконец, когда у меня не оставалось слюнок.

Обычно мама пекла не один такой пирог – для нашей семьи, состоящей из родителей, меня и трех братьев, одного его, конечно, не хватало, потому их было два. А еще один – такой же красивый и румяный – был предназначен для соседей, семья которых была такой же большой. Так было принято: когда в нашем доме пеклось что-то вкусное, мама всегда угощала этим наших добрых соседей. Думаю, что их дети, уже сами давно взрослые и даже имеющие внуков, вспоминают иногда тот яблочный пирог, который готовился с такой любовью и душевной щедростью моей мамой. Как помню я невероятно вкусный плов, лепешки с выжарками и луком или самсу с тыквой, которые пекла в тандыре наша соседка тетя Хасият.

Давно уже нет мамы. Но память о ней и обо всем, к чему прикасались ее умелые и добрые руки, жива во мне. Она согревает меня и сегодня. Да и как можно забыть? Ведь тот яблочный пирог был не просто кулинарным блюдом. В нем для меня соединилось всё, что связано с родным домом, его уютом, теплом, любовью, счастьем…

…Я часто пеку шарлотку и почему-то очень редко – яблочный пирог. Наверное, потому что помню мамин, и мне при всем старании не повторить его. А еще потому, что не вернуться туда, в детство, где самым любимым кушаньем был мамин яблочный пирог.

– Всё, – сказала Галка решительно, – иду в машинисты катка! Прав, наверное, для работы на нем не надо. Зачем? Никого не обгоняешь, не подрезаешь, едешь себе, едешь и грузинские песни поешь… Помнишь, короткометражки Резо Габриадзе про дорожных разметчиков? Так же хочу!

Нина, привыкшая за долгие годы общения к подобным шуткам подруги, не удержалась:

– А почему именно в машинисты, а не, к примеру, в президенты, Галюнь?

– Не, президентство – это не мое, – возразила Галка, – да и не зовет никто в президенты. И даже в его первую леди не зовут.

– А в машинисты, что, зовут?

– Ага. Зовут, – рассмеялась Галина. – Ты же знаешь, я в поисках работы и потому рассматриваю всё, что предлагают.

Нина знала: ее подруга, корректор по специальности, не так давно потеряла работу в журнале. Тот благополучно закрылся, не выдержав конкуренции с финансово более подпертыми изданиями. Галина сразу же разместила свое резюме на всевозможных сайтах по поиску работы, но пока подходящей не находилось.

– Представляешь, прислали тут на днях с одного из сайтов подборку вакансий. В письме еще написали так персонально: мол, Галина Петровна, уважаемая, эти актуальные вакансии мы подобрали специально для Вас.

Нина заинтересованно спросила:

– Да ты что?! И что за вакансии?

– Не поверишь, все как одна «по мне». Теперь вот вся в растерянности: не знаю, какую выбрать.

В словах Гали чувствовался подвох, но Нина пока не догадывалась, в чем он.

– Слушай, так ведь это же здОрово, когда есть из чего выбирать, – искренне порадовалась она за подругу.

– Ну так вот, – продолжала Галка, – я и хотела с тобой посоветоваться, ты же у нас кадровичка, знаешь, что почем.