О значении рас в истории - страница 17

Другое доказательство еще проще. Римские дамы времен империи смотрели с презрением на свои великолепные черные волосы, составляющие до сих пор красоту итальянок. Верхом красоты для них казались белокурые и особенно рыжие волосы; однако же мы нигде не видим, чтобы промышленники, доставлявшие им за дорогую цену белокурые волосы для париков, закупали их в Галлии; напротив, Овидий и Марциал говорят, что волосы этого цвета добывались из Германии. Я слишком долго остановился на Галлии; но исследования Перье очень важно в том отношении, что показывает, как упорно держатся даже второстепенные физиологические признаки племенного типа, несмотря на все изменения в судьбах этого племени, несмотря на его смешение с другими племенами, несмотря на перемену верований и, наконец, несмотря на утрату языка. Известно, что во французском языке слова кельтского происхождения составляют весьма незначительную часть. Не говоря уже о словах латинского происхождения, которые составляют основы французского языка, даже слова германского корня едва ли далеко не превзойдут своим количеством числа слов, которых кельтское происхождение несомненно.

Нужно ли указывать на еврейское племя, которое везде и всегда является своими отличительными особенностями, неизмененными тысячелетним его пребыванием среди чуждых ему народов, среди чужого климата и под влиянием самых разнообразных условий внешней природы, под гнетом самых жестоких и неумолимых преследований? В евреях, встречавшихся ему на лондонских улицах, Мильн-Эдвардс с первого взгляда признал прямых потомков тех людей, изображение которых он только что рассматривал на гробнице египетского фараона, находившейся в британском музее.

Трудно не признать известной устойчивости, известного постоянства и крепости племенных типов точно так же, как невозможно не признать самого существования и разнообразия этих типов. Опираясь на некоторые положительные данные, легко было, под влиянием увлечения или заранее задуманной цели, в этом постоянстве первоначальных типов искать доказательства против мнения о единстве человеческого рода в пользу мысли о том, что он делится на отдельные группы, возникшие и существующие независимо одна от другой, не имеюшие между собой общего, призванные к различным судьбам, имеющие не одно и то же призвание.

Данными, свидетельствующими о постоянстве первоначального племенного типа, сильно воспользовались полигенисты для защиты своих основных убеждений. Они не ограничивались формами и размерами головы, которыми руководился, например, Мильн-Эдвардс в своих исследованиях; столь же существенным признаком явился у них и цвет кожи и характер волос и т. п. физиологические признаки. Они отвергали или не принимали в расчет влияния внешней природы на образование и изменение физиологических особенностей племенных типов, старались ослабить или же совершенно отрицали значение и важность смешения пород, выставляли на вид племенные особенности и отличия, оставляя в тени или забывая племенное сходство. Между тем, влияние среды на образование и изменение физиологических особенностей и преимущественно вопрос о смешанных породах имеют огромное значение в решении главного вопроса. Можно сказать, что от окончательного решения этих двух вопросов, о влиянии и о значении помесей, зависит прежде всего само решение вопроса о единстве человеческой природы.

Трудно отвергать влияние внешней природы на образование первоначального типа, но зато еще труднее, по-видимому, допустить влияние внешних условий на изменение типов, уже сложившихся окончательно со всеми своими отличительными особенностями. Действительно, негр, переселенный из своей родины в другую страну, в Европу или в Северную Америку, поставленный под совершенно иные климатические условия, остается тем не менее негром, сохранив все особенности своей породы. Англичанин, родившийся и воспитавшийся в Индии, не перерождается однако же в индуса и является таким же полным представителем англо-саксонской расы, как и его соотечественники, никогда не выходившие за пределы Великобритании. Наконец, турки, столько веков живущие под теми же условиями внешней природы, под которыми жили древние греки, едва ли обнаружили в своей натуре изменения, которые бы доставляли возможность надеяться на их перерождение или, по крайней мере, на их приближение к эллинскому типу *.