Об ораторе - страница 24

 тот, чье имя по желанию господина было внесено в гражданские списки: тотчас же или по совершении цензорами заключительного священнодействия? А происшествие, случившееся на памяти наших родителей с одним отцом семейства, прибывшим из Испании в Рим? Оставив свою беременную жену в провинции, он женился в Риме на другой, но первой не послал отказа; он умер без завещания, а между тем от обеих родилось по сыну. Разве спор здесь шел о безделице? Решался вопрос о гражданстве двух лиц: во–первых, сына, рожденного от второй жены, и во–вторых, — его матери: если бы суд решил, что развод с первой женой мог состояться только по установленному заявлению, а не просто в силу нового брака, то вторая была бы признана наложницей. (184) Итак, когда человек, не имеющий понятия об этих и им подобных узаконениях своего родного государства, осанисто и гордо, с довольным и самоуверенным лицом, поглядывая по сторонам, разгуливает по всему форуму с толпой приспешников и великодушно предлагает клиентам защиту, друзьям — помощь и чуть ли не всем гражданам вместе — свет своего ума и поучения, — можно ли не счесть это величайшим для оратора позором?

До сих пор я говорил о бесстыдстве; теперь выскажем порицание также нерадивости и лености. Ведь если бы даже ознакомление с правом представляло огромную трудность, то и тогда сознание его великой пользы должно было бы побуждать людей к преодолению этой трудности. Но это не так. Клянусь бессмертными богами, я не решился бы этого сказать в присутствии Сцеволы, если бы он сам не твердил постоянно, что нет науки более легкой для изучения, нежели гражданское право. (186) Правда, большинство считает иначе. Но на то есть свои причины. Во–первых, в прежние времена те, в чьих руках находилось знание этого предмета, старались держать его в тайне, чтобы сохранить и усилить свое могущество; во–вторых, и после того, как право уже стало известным, благодаря Гнею Флавию[132], впервые обнародовавшему исковые формулы, не нашлось никого, кто бы составил из них стройный и упорядоченный свод. Это объясняется тем, что ни один предмет не может быть возведен на степень науки, если знаток предмета, задумавший это сделать, не владеет теми общими началами, которые только и позволяют из донаучных сведений построить науку. (187) Кажется, желая выразиться покороче, я выразился несколько темно; но я сейчас попытаюсь высказать свою мысль по возможности яснее.

42. Чуть ли не все данные, которые сведены теперь в различные науки, были некогда разбросаны и рассеяны. Так, в музыке — размеры, звуки и напевы; в геометрии — очертания, фигуры, расстояния и величины; в астрономии — вращение неба, восхождение, захождение и движение светил; в грамматике — толкование поэтов, знание сказаний, объяснение слов, произношение при чтении; наконец, в нашем собственном ораторском искусстве — нахождение, украшение, расположение, запоминание, исполнение; все это всем казалось некогда действиями отдельными и не состоящими одно с другим ни в какой связи. (188) Потому была призвана на помощь особенная наука со стороны, из другой области знания[133], которую философы целиком считают своим достоянием; она–то должна была на основании твердых правил внести связь и слитность в этот разбитый и разрозненный круг вещей. Таким образом, для гражданского права прежде всего должна быть определена цель, а именно — справедливое соблюдение законов и обычаев в тяжбах граждан. (189) Вслед за этим предстоит выделить роды понятий, твердо установленные и не слишком многочисленные. Род есть то, что заключает в себе два вида или более, сходные между собою в известном общем признаке, но различные по признакам видовым. Вид есть подразделение рода, к которому он относится. Все роды и виды имеют свои названия, значение которых должно быть раскрыто определениями. Определение же есть не что иное, как короткое и точное указание отличительных признаков определяемого предмета. (190) Все это я пояснил бы примерами, если бы не знал, каковы у меня сейчас слушатели. Перед ними мне достаточно высказать свою мысль вкратце. Самому ли мне удастся выполнить то, о чем я уже давно подумываю