Обертки от конфет - страница 5

– Олеженька, тебе прямо тут, в коридоре ее поставить?

– Пока не надо, пусть рядом будет. Под койку поставь.

Лена полезла под койку, чтобы аккуратно поставить утку, чтобы она не мешала в проходе, но та подло и громко запрыгала по кафелю – скользкая попалась особь.

– Бля, Лена, все-таки давай ее сюда скорее, – промямлил пьяный ломаный мужик и неловко отвернулся к стене.

Лена снова согнулась, чтобы аккуратно достать судно, но оно снова выскользнуло из руки и грохотнуло о железные ноги койки, которые видели многое, но не такое.

– Все, не надо. Пошла.

– Кто пошла, Олежка? – спросила Лена, вылезая с растрепанной головой из-под койки с судном в руках.

– Ссака пошла.

Наташа закрыла лицо руками: то ли, чтобы не видеть весь этот сюр, то ли, чтобы отстраниться от запаха, который планировал наводнить весь коридор. А может это она так молилась, чтобы очередь до нее дошла быстрее. Она откроет дверь к этому врачу, протянет бумажки из травмы, и узнает свою участь. Пусть она окажется недельным заточением – все лучше, чем это. Пюрешки давно закончились, ну скорее! Скорее! Камон!

Моргнула лампочка, и из кабинета вышел мужик с носом, который смотрел на восток. Наташа с тяжелым вздохом встала, взяла в руки бумаги и кинула взгляд на табличку на двери в кабинет. Рыцарь же должен знать, кого ему предстоит спасать.

«Буренкин Лев Давидович» – расстроила ее табличка. Только этого не хватало.

– Проходите, проходите. Там столько народу, что если вы можете ходить, лучше быть расторопнее, а то они меня съедят, и будет только хуже. Я как Джон Сноу на стене, чесслово. Рентген есть?

– Добрый день. Вот, – и протянула негатив. А про себя гадала – вспомнит, не вспомнит.

Доктор глянул на Наташу, и уткнулся в негатоскоп.

– Итак, госпожа….(прочитал имя на карточке) Наталья Викторовна, лицо сломали? Редкий случай, но не смертельный.

– Это радует, а то кто собаку выгуливать будет?

– Придется тут переночевать, завтра анализы, осмотр и домой, но там постельный режим около недели, а больничный где-то около месяца будет, предупредите работодателя.

– Сколько? – Наташа пыталась поднять брови от удивления, но стало очень больно.

Доктор снял очки, сложил их перед собой, и внимательно посмотрел на пациентку.

– Я вас где-то видел, – сказал он вместо ответа на вопрос, и снова открыл карточку.

– Белоручко Наталья Викторовна, восемьдесят седьмого года рождения. Чкаловский проспект, тридцать восемь. Точно! Наташка – белоручка! Ты? Вот те на! Как тебя так угораздило? – воскликнул он оживленно, а потом вкрадчиво добавил – или это тебя кто-то там угораздил?

Вспомнил, черт подери! Это провал. С выпускного не виделись, а он, гаденыш, вспомнил.

– Да, я. С велосипеда упала. К друзьям торопилась, у меня день рождения сегодня должен был быть.

– Зато запомнишь этот день рождения на всю жизнь! Это ж сколько не виделись? С две тысячи четвертого? Да, около того получается.

– Ага. Ты, конечно, извини, но при таких обстоятельствах я бы предпочла еще очень долго не встречаться.

Принцесса, блин, школьная любовь. Безответная. Разве это не только в дурацких сериалах бывает, что выходит девушка мусор выносить и вот он – прекрасный мужчина? А она такая вся в трениках и с пучком на голове? Маникюр на одной руки сняла, а другая еще в фольге. А он весь такой при параде – в расстёгнутом пальто и шарф красиво развевается, а пахнет от него не мусором и ацетоном, а дорогим французским парфюмом, который он непременно купил в самом Париже.

– Тоже верно, но что поделаешь! Эх, редкий ты кадр, носы люди каждый день ломают, а вот такие переломы как у тебя – редкость, артефакт, практически! Хи-хи.

Наташа не любила, когда люди смеются над своими шутками, когда собеседник еще даже не улыбнулся. Она решила его внимательней рассмотреть. Морщины – есть, седина – проглядывается, кольца – нет. Настоящий он, и вовсе не такой замечательный, как казался тогда. И шуточки дурацкие.

– Подарок от судьбы – порция уникальности. Чем он ей нравился? Тут ее отпустила обида за то, что встретила она его с разбитой скулой и кровавыми следами на губах вместо помады. Все к лучшему. Теперь с этим ясно, а дальше-то что делать?