Обещание волка - страница 10
— Дрейс, не заставляй меня умолять! — простонала она, двинувшись бедрами вверх.
Он прекратил поцелуй и оглядел ее взглядом, полным похоти, с неудержимым желанием быть в ней, которое все больше разгоралось — волна раскаленных чувств.
— Позволь я покажу тебе пункт первый в твоем списке.
Горячее дыхание на ее шее, потом ниже. Его горячие губы полностью убрали ее превосходство над ним. Проворные пальцы его руки прокрались вниз под полоску трусиков и накрыли ее гладкий холмик. Страстный рык прозвучал там, где он целовал ее нежную кожу, и от звука жилка на ее шее запульсировала сильнее, болезненно нуждаясь в продолжении поцелуя.
Схватив за бедра, он широко раздвинул ее ноги, опустился ниже и мягко провел языком вдоль влажной щелки. Пробуждая ее возбуждения круговыми движениями, он погрузил один палец в нее. Она сделала движение на встречу, требуя погружения на всю длину.
Он крепко держал ее, не давая двигаться.
Его язык нырнул глубже, пока пальцы играли с клитором. Его рот вернулся выше, и язык начал ударять по набухшей точке. Она полностью поддалась наслаждению, приближаясь к невероятному взрыву с каждым движением его рта, с каждым толчком его пальцев.
Кульминация была дикой, от взрыва мышцы внутри сжались вокруг его пальцев, которые глубоко ее трахали, его губы сомкнулись вокруг клитора. Дрейс. Она сжала его шею своими бедрами. По ее телу пробежались волны, удовлетворенно покалывая взрывом каждую нервную клеточку. Когда она наконец-то моргнула от пробуждения, он поцеловал ее в губы, а руки нежно гладили бока.
— Ты вкуснее, чем я помню. — Прошептал он.
— Ты не одарил меня в прошлый раз такими ласками.
— Нет, а должен был. Дьявол, ты пахнешь лучше, чем клубника и слаще чем сахар. — Он вытянулся вдоль нее и тяжело вдохнул. — Я не должен был этого делать. И теперь, каждый раз, когда буду заходить к Джи, буду ощущать твой запах, твой вкус на своем языке.
— Я начинаю подозревать, что ты более упрям нежели я. А это проблема. Кто-то из нас должен прогнуться.
Он ухмыльнулся.
— Я думаю, ты милая, когда прогибаешься.
Она хлопнула его по плечу и засмеялась. Абсолютно искренний смех. Сколько времени прошло с тех пор, когда она так расслаблено, лежала с мужчиной. А было ли так в принципе?
Ее интимные отношения всегда были, как сказать… непредсказуемые. Импульсивность в ее жизни никогда не приводила ни к чему хорошему в отношениях с мужчиной. Бабуля говорила ей, что это по той причине. что она не нашла своего Единственного. Кровь предков коренных Американцев в ее венах заставляли верить в это. Однажды дух приведет ее к своей половинке.
Годами позже, когда Кинси училась у оборотней, она поняла, что значили слова бабули, которая заботилась о прайде ягуаров. Верит ли в это стая Дрейса? Есть ли у них половинки душ. Она уже знала ответ, прежде чем задать этот вопрос. Он больше напоминал трусливого кролика, который угодил в ловушку к… волку. Она улыбнулась от представленного.
Его глаза сузились.
— Маленький урок, мужчины не оценивают смех над ними, после секса.
— Ммм… я запомню это. — Ее рука дернулась к его ширинке. — Думаю, сейчас моя очередь.
Он слегка промассировал ее талию и покачал головой.
— Нет, не сейчас.
— Но…
— Кинси, отдохни немного. Мы поговорим утром. — Он прикоснулся губами к ее лбу, и что-то заставило его замереть.
Утром, не будет никакого разговора. Что-то внутри нее заставило замереть. Мерзкий Инфорсер, Райкер, придет утром и вышвырнет ее из города как какой-то мусор. Она задержала дыхание, постаралась приглушить нарастающую боль внутри.
Она была тверже, чем все это. Разрушить все это, из-за внутренней войны в голове Дрейса не входило в планы на будущее. Ей сейчас нужно было четко определить ход действий и оставаться спокойной, чтобы получить желаемое. Чем больше она размышляла о том, что Дрейса не будет в ее жизни, тем более уверенной становилась в своем решении приехать сюда. Может, у них и нет будущего, но она точно не собиралась просто так сбежать из города, пока все не выяснит. Вжавшись в его руки, она поерзала попкой по его паху.
— Останься со мной. Никаких фокусов, я обещаю. Просто не хочу находиться здесь одна.