Обитаемый остров - страница 38
БОШКУ. А я ничего… Только Мак, ведь он… Все-таки это Мак, так, может, они с Колдуном и договорились бы…
ПЛЕШИВЫЙ (осуждающе). Чай у тебя хороший, Бошку. (Максиму). Не ходи к Колдуну! И не думай даже!
Город. Музей естественных наук. Диорама, изображающая устройство мира. Старенький экскурсовод тычет деревянной указкой, видавшей лучшие времена.
ЭКСКУРСОВОД. Здесь схематически изображен Мировой Свет — гигантский, но конечного объема газовый шар неизвестного пока состава.
Экскурсовод говорит надтреснутым, старческим голосом, обращаясь к большой толпе экскурсантов; но он один в огромном зале, и его слушает только Рада Гаал. Экспонаты покрыты пылью — очень величественный, очень старый и совершенно пустой музей. Голос экскурсовода разносится эхом. Рада останавливается перед рядом пустых стеклянных емкостей — мутных, надтреснутых, с потеками.
ЭКСКУРСОВОД (не меняя интонации). Здесь, где вы смотрите, были заспиртованные препараты. Во время голода их съели. А спирт выпили. Мировая Твердь им пухом… Да… Плотность газа быстро возрастает к центру газового пузыря, там происходят физические процессы, вызывающие регулярное изменение яркости Мирового Света, обуславливающие смену дня и ночи.
РАДА. Скажите, пожалуйста… Я слышала о такой теории, будто бы все наоборот.
ЭКСКУРСОВОД (не меняя интонации). Все наоборот… Не было голода, его выдумали враги.
РАДА (преодолевая неловкость). Нет. Будто… мы живем не на внутренней поверхности шара, а… на внешней.
Экскурсовод внимательно ее разглядывает. Ей становится все более неуютно под этим взглядом.
ЭКСКУРСОВОД (сухо). Теория «мира наизнанку» возникла еще в античные времена, получила математическую стройность трудами гениальных математиков прошлого века…
РАДА (вдруг задохнувшись). Так это возможно?!
ЭКСКУРСОВОД (странно глядя на нее). Это всего лишь абстрактная теория! Единственное ей практическое применение нашли в баллистике. Сверхдальнобойные баллистические снаряды…
Его лицо вдруг искажается. Он не замечает Раду, смотрит мимо нее. В глазах — гнев и горе.
ЭКСКУРСОВОД. Дальнобойные снаряды… Бомбы… Его Императорского Величества Академии… батальон.
И уходит прочь, бормоча, забыв про Раду, опираясь на указку, как на клюку, — один в пустом музее, старый, жалкий.
Земли мутантов — остатки города, поросшие лесом. Максим пробирается через развалины, Гай с автоматом — за ним. Ему очень не по себе, поэтому он говорит без умолку.
ГАЙ. А еще говорят, что ему летучие мыши прислуживают. Тоже мутанты. Ужас летучий, а не мыши. Вообще тут места… такие. Вот ты слышал, кто-то ходит ночью с топором, детей крадет. И, главное, в дом не заходит, а дети прямо так, сонные, к нему сами…
МАКСИМ. Вранье.
ГАЙ. Может, и вранье, но кое-что я сам видел…
Углубляются в джунгли: здесь развалины города почти полностью покрылись лесом. На месте площади — зеленая лужайка, на месте разрушенного дома — поросший кустами холм, в холме пещера…
Максим резко останавливается. Гай вскидывает автомат. Вся лужайка, перед входом, завалена телами упырей — существ, похожих на собаку, с огромными головами. Они не ранены, не покалечены — будто оцепенели.
ГАЙ (потрясенно). Боже ты мой…
Максим медленно идет вперед. Останавливается возле одного тела. Присаживается рядом. Протягивает над ним руку, не касаясь. Смотрит в тусклые желтые глаза.
МАКСИМ. Они живые. Они как будто… в судороге. Будто их кто-т» загипнотизировал.
ГАЙ. Кто?!
Оба, не сговариваясь, смотрят на вход в пещеру.
МАКСИМ (хрипло). Оружие убери. Или, лучше, здесь оставь. Или, лучше, ты сам здесь оставайся, я один пойду.
ГАЙ. Ну уж нет…
Из черной дыры вдруг вырывается, резко ударив крыльями, черная птица. Гай отшатывается.
ГАЙ. Слушай, зачем нам это все надо? Ну что тебе Колдун может рассказать? Чем он тебе…
МАКСИМ. Пошли.
Максим решительно лезет в дыру. Гай, поколебавшись, за ним. Идет, оглядывается…
Резкий жалобный крик. Навстречу бросаются из темноты еще три или четыре птицы. Со свистом разрезая воздух, проносятся мимо и исчезают.
ГАЙ (жалобно). Массаракш!
Максим, поколебавшись секунду, идет дальше.
Максим и Гай в темном тоннеле — на входе в логово Колдуна.