Облако - страница 55
После обсуждения конфирмации[7] дочери речь зашла о выпускных экзаменах сына. Янну-Берту эти разговоры не интересовали, но их голоса звучали так громко и близко, что ей невольно приходилось слушать. Потом заговорили о другом сыне, студенте отделения германистики. Очевидно, он доставлял родителям большие огорчения.
— Он подружился с девушкой из Фульды, — сообщил один из мужчин. — Как назло. Её стопроцентно зацепило.
— По ней что-нибудь видно? — спросил другой.
— Я бы не сказал, — услышала Янна-Берта ответ первого. — Она вообще не больна. А есть ли у неё какие-нибудь генетические дефекты, никто не знает. Это выяснится, когда уже поздно будет. Я пытаюсь объяснить это мальчику. Но ты даже представить себе не можешь, насколько он упрямый.
— Там, где вмешивается любовь… — вздохнул его собеседник. — Но ты прав. У моего с девочками пока ничего нет.
Дома к Янне-Берте сразу бросилась Рут и повисла на ней.
— Пусти, не надо, — сказала Янна-Берта и отцепила её руки от своей ноги. Рут захихикала и обхватила другую. Янна-Берта с такой силой оттолкнула девочку, что та упала и разревелась.
— Это что такое? — спросил Папс и с изумлением посмотрел на Янну-Берту.
Она взбежала по лестнице к себе на чердак и рухнула на матрас.
На следующий день, в день торжественного открытия, все они в полном составе, включая детей и бабушку, приехали в Центр.
Ещё столько предстояло успеть сделать! Перед ораторской трибуной надо было установить несколько рядов стульев — для больных и сопровождающих. Янна-Берта помогала их таскать. На заднем плане предполагалось разместить столы и скамейки для встреч и бесед земляков друг с другом. После обращения в газету откликнулось так много помощников, что они скорее мешали друг другу.
Неожиданно Янна-Берта лицом к лицу столкнулась с Майке, своей подругой из Фульды. Майке бросилась ей на шею, но её отец, стоявший на парковке, помахал ей рукой.
— Мне надо идти, — протараторила она, — он теперь всё время раздражается, если тут же не сделать, как ему хочется.
— Эльмар умер, — сказала Янна-Берта.
— Эльмар?! — ошарашенно воскликнула Майке. — А ты знаешь, что Ингрид тоже?.. Нет? Завтра я снова приеду и всё тебе расскажу!
Янна-Берта опустила на землю очередной стул и пошла в здание, предоставленное городом в распоряжение Центра хибакуся. Ей сейчас нужно было пустое помещение, где она могла бы спокойно подумать.
— Янна-Берта! Янна-Берта! — послышался издалека тоненький голосок Ирмелы.
Она не обернулась.
— Мэр выступит на открытии как спонсор мероприятия! — сообщила кому-то Альмут.
У входа, который как раз украшали гирляндами, Янну-Берту снова окликнули по имени, но она притворилась глухой. Ей хотелось, чтобы её оставили в покое. Ингрид умерла!
Она увидела перед собой смеющееся лицо подруги. Потом вспомнила школьные завтраки, которыми они обменивались чуть ли не ежедневно. На хлебе у Ингрид всегда лежал толстый кусок копчёного мяса или печёночный паштет. Ничего подобного дома у Янны-Берты не водилось. Она могла предложить сыр — разные сорта. Как-то раз она была у Ингрид в Рёне, на маленьком крестьянском подворье…
— Янна-Берта! — снова позвал мужской голос.
Деваться было некуда, пришлось обернуться.
Оказалось, это Ларс, Ларс из Шлица, на чьей машине она вернулась домой в тот злосчастный день.
Он долго тряс ей руку, не обратив внимания на её лысую голову.
— Пошли со мной, — сказал он. — Мои родители сидят там, за столом. Мильтнеры тоже тут. Ты ведь его знаешь — тренер по настольному теннису.
— Времени нет, — заколебалась Янна-Берта. — Я тут своей тёте помогаю.
— Тебя не интересуют новости из Шлица?! — изумился парень. — Я только вчера оттуда.
Она пристально взглянула на него. И сразу же пошла за ним.
Увидев безволосую голову Янны-Берты, мать Ларса сконфуженно улыбнулась, не зная, куда девать глаза.
— У меня есть парик, — сказала Янна-Берта, — но я его не надеваю.
Мать Ларса непонимающе уставилась на неё, потом покачала головой.
— А у меня бы не хватило духу разгуливать в таком виде, — шепнула она госпоже Мильтнер, которая, пожав Янне-Берте руку, пробормотала: «Мои искренние соболезнования…»