Обман - страница 22

– Я всего лишь хотела узнать… уточнить… Разве до этого для Кэти не было ничего предусмотрено?

– В общем-то, ничего. – Он поспешно нагибается вперед и, положив локти на колени, разводит руками. – Но Эллен, не подумайте, что Гарри не позаботился о Кэти. Все наоборот. Этот небольшой траст стал всего лишь дополнением к основному. Гарри исходил из того, что основной траст настолько хорошо вас обеспечит, что вы сможете выделить для Кэти существенные средства. Существенные.

– Понятно. Спасибо. – Я слегка киваю головой.

Леонард изучает мое лицо и поспешно произносит:

– Послушайте, Эллен, я бы на вашем месте так не беспокоился. Во всяком случае, сейчас. – Он осторожно продолжает: – Понимаете, когда все будет окончательно оценено, ситуация может выглядеть совсем по-другому. Но об этом позже. Я объясню все подробнее. – Видимо, он подготавливает меня к плохим известиям.

– Все ясно, продолжайте.

– Вы уверены? – Он с тревогой смотрит на меня.

– Конечно, – выдавливаю я из себя улыбку.

– Как я уже говорил, в управлении трастом нам предоставлены существенные права. Доверенные лица могут по своему усмотрению определять, каким образом увеличивать доходность помещенных в траст активов…

Я почти не слушаю его и все еще думаю о том, что достанется Кэти. Почему для нее ничего не предусмотрено в завещании? Как мог Гарри поступить столь несправедливо? Когда мы поженились, он говорил, что готов сделать для Кэти буквально все. Он всегда называл ее своей дочерью. Добивался, чтобы она называла его папой. После рождения Джоша Гарри говорил о них обоих как о своих детях. Я всегда думала, что он любит их одинаково горячо.

Пытаюсь успокоиться, что, впрочем, не так уж трудно. Это, в сущности, всего лишь очередная обида, нанесенная мне Гарри, а за последние несколько месяцев их было немало. Размышляя над всем этим, я начинаю испытывать прежнее, до боли знакомое ощущение, вселившееся в меня еще прошлой осенью, в начале самого трудного для нас с Гарри периода. Это – смесь боли и гнева. Теперь оно снова пришло ко мне, как будто открылась старая рана.

Тут я замечаю, что Леонард молчит и смотрит на меня.

– Извините, Леонард, я…

Он начинает подниматься.

– Может, вам что-нибудь принести? Кофе или воды?

– Нет, спасибо. Очень мило с вашей стороны, но все в порядке.

– Вы выглядите совершенно измотанной.

– Все на самом деле в порядке, – говорю я, качая головой, и через силу улыбаюсь.

– Не следует ли мне повторить последний пункт?

– Нет, нет. Продолжайте, пожалуйста.

Но, наверное, выражение лица меня все же выдает, потому что после минутного колебания Леонард спрашивает:

– А вы полагали, что Кэти получит часть в основном капитале?

Я развожу руками. В глазах у меня щиплет. Но я стараюсь подавить секундную слабость. Какая разница, что я полагала?

– Теперь это не важно, – спокойно отвечаю я, надеясь, что он не заметил, как дрожит мой голос и влажно блестят глаза. В любом случае не собираюсь привлекать внимание к тому, что я думаю относительно этого решения Гарри.

На мгновение мне кажется, что Леонард хочет еще что-то сказать, однако взглянув на мое лицо, медленно откидывается назад, хотя и продолжает озабоченно смотреть в мою сторону.

– Теперь об официальном признании завещания, – устало произносит он. – Наверное, мне следует разъяснить вам несколько проблем, которые могут встать перед нами в этой связи. Главное препятствие, как вы понимаете, это отсутствие свидетельства о смерти. По идее, в подобных обстоятельствах, когда…

– Когда не обнаружен труп, – подсказываю я.

Уголки его рта немного вздрагивают.

– Да, именно так. Когда нет прямого доказательства факта смерти, то установленный законом срок его признания составляет семь лет. Конечно же, в нашей ситуации так долго ждать не придется. Норма в семь лет распространяется на случаи, когда люди исчезают внезапно: с утра вышел на улицу и больше его никто никогда не видел. У нас же налицо особые обстоятельства, когда следует добиваться признания факта смерти по суду, не дожидаясь предусмотренного законом срока. Но я должен предупредить вас: не исключено, что это будет долгая, изматывающая процедура. Даже когда дело дойдет до суда, он может отказать, сославшись на определенные условия или еще что-то. – Сощурив глаза и втянув воздух сквозь зубы, Леонард замечает: – Эта процедура может растянуться на несколько лет.