Оборотень - страница 10
Верховский сделал паузу и снова отхлебнул несколько глотков из стакана.
— Вот, Юра, мы и дошли до самого главного… Как видите — весь путь несчастной девушки прослежен шаг за шагом… от вокзала в Орежске до квартиры Кузьмина. Но что произошло затем? Об этом может рассказать только вот эта штучка… Поглядите-ка.
И он протянул Юрию крошечный кусочек металла, завернутый в папиросную бумагу.
— Пуля? — шепотом спросил Юрий, чувствуя, что волнение Верховского начинает передаваться и ему.
— Да, пуля, извлеченная при вскрытии. И не простая, а разрывная. Но обратите внимание на ее размер! Мне известно только одно такое оружие: это пистолет «Колибри», дамский пистолет, как его называют… Немногим больше спичечной коробки. Игрушка! И тем не менее — смертельное оружие. А спрятать и провезти его можно в любом месте — в куске туалетного мыла, в выдолбленном каблуке башмака… Может быть, хотите знать, где изготовляются эти игрушки? Да в той же самой стране, где водятся и птички колибри… Кстати, в каком лагере рассталась Верочка со своим другом Кузьминым?
— В лагере Брюккенау. В американской зоне оккупации…
— Ну, вот. Как видите — все дороги ведут в Рим. Такую «игрушку» мог иметь при себе только человек, побывавший за границей, да к тому же имевший близкую связь с заокеанскими господами… Итак, вот результат: девушку убил тот, кому надо было во что бы то ни стало помешать ее встрече с Кузьминым, либо…
— Сам Кузьмин?…
— Да. Но что же произошло такое, что превратило друга и возлюбленного Веры Ковалевой в ее убийцу?…
Вот где загадка, дорогой мой! И решить эту загадку — наш долг. Мне кажется, Юра, что мы с вами напали на след матерого врага. Давайте пока кончим на этом. Идите отдыхайте… уже второй час. А завтра, вернее, утром, прошу,— зайдите ко мне пораньше… Ну, скажем, часов в семь. Не позднее.
— А как же…
— Вы насчет Кузьмина? Не беспокойтесь, в это время они в лучшем случае будут подъезжать к Смоленску… и в случае чего — телеграмма догонит поезд. Да, еще один вопрос. Вы ведь неплохо, как будто, владеете немецким языком?
— Да, и английским тоже. Впрочем, слабее, чем немецким, а что?
— Так. Может пригодиться для дела. Ну, всего вам хорошего! Отдыхайте. До семи!
— Есть — отдыхать до семи, товарищ начальник!
И крепко пожав руку Верховскому, Юрий вышел из кабинета.
Как только дверь закрылась за юношей, Верховский снял трубку телефонного аппарата и заказал срочный разговор с Москвой.
На следующий день Юрий явился к Верховскому гораздо раньше назначенного срока. Ему не терпелось узнать, какое новое поручение даст ему начальник.
Верховский был уже у себя. Вернее, он никуда и не уходил из кабинета… В комнате было накурено, на письменном столе стоял недопитый стакан крепкого чая. Струйки сизого дыма, плыли в воздухе, уходя в форточку, открытую, видимо, только что…
— Вы всю ночь не спали, Сергей Петрович! — невольно вырвалось у Юрия при виде Верховского, сидевшего за письменным столом.
— Ну, подумаешь, беда какая! — улыбнулся Верховский. — Садитесь и слушайте хорошенько.
Он потянулся к папиросному коробку, лежавшему подле чернильного прибора, но коробок оказался пуст. И Юрию стало вдруг ужасно досадно, что сам он не курит и у него нет при себе папирос…
— Итак, дорогой, дело вот в чем. Надо догнать Кузьмина. И сделать это поручается вам. Вы поедете вместе с ним в Германию…
— Я?!
— Вы. Чему удивляетесь? За время работы у нас вы зарекомендовали себя неплохо, и думаю, что вполне справитесь и с этой операцией. В общем, я выдвинул вашу кандидатуру, и она принята. Вы будете включены в состав бригады машиностроителей в качестве переводчика. Собирайтесь скорее. Я уже узнавал в аэропорте: самолет в Москву вылетает в 9 утра. Через пару часов вы будете на Внуковском аэродроме… В Москве зайдете в Министерство и у товарища Васильева, комната 211, — запишите! — получите все необходимые документы. И тотчас же вылетаете дальше. Маршрут бригады известен; вы сможете присоединиться к ним либо в Бресте, либо, в крайнем случае, — в Варшаве. Едут они московским экспрессом, вагон 7. Разыщите прежде всего начальника группы, — фамилия его Березин, Петр Савельевич, — и передайте ему вот это письмо. Главное, не выпускать из виду этого Кузьмина… Вообще же действуйте сообразно обстоятельствам.