Обратный след - страница 12
— Денисов, инспектор уголовного розыска, — Денисов назвал себя, — транспортная милиция участка.
— Ольшонок, начальник вагона.
Рейсовая бригада была не московской — Денисов видел его впервые. Периферийные бригады приезжали, сдавали почту и уезжали, долго на вокзале не задерживались.
— Все в порядке в вагоне? — спросил Денисов.
— Полный порядок. А что?
— Не слышали крик?
— Ничего не слышал… — На щетинистом, давно не бритом лице было трудно что-либо прочитать. — Я смотрю телевизор. ЦСКА — «Спартак». Там на стадионе такой крик!
— Я думал, они завтра играют! — Стрелок был приятно удивлен.
Почтовик буркнул неразборчиво. Он явно отличал инспектора: отступил, давая ему дорогу.
Денисов поднялся в вагон, внимательным взглядом прошелся по тамбуру. В глаза бросился откинутый горизонтальный ригель на противоположной двери: выход на другую сторону был открыт. Пока они шли к вагону, кто-то мог его незаметно покинуть, кто-то мог подняться с междупутья в вагон.
Ничего другого Денисов не отметил. Дверь в маршрутную, или, как ее называли почтовики, трактовую кладовую, — для почты, которую принимали и сдавали в пути следования, — была закрыта. Свет в ней не горел. От котельного отделения, в углу, тянуло теплом.
— У вас не замерзнешь, — похвалил стрелок.
Ольшонок подтвердил безразлично:
— Ни в коем случае…
Начальник вагона открыл дверь в коридор, называвшийся большим, в отличие от малого — по другую сторону. Несмотря на название, они едва поместились. Почтовик и стрелок сразу пошли дальше, в сортировочный зал, откуда несся шум невыключенного телевизора, Денисов задержался в коридоре. Он не был уверен в том, что теряет зря время, осматривая почтовый вагон.
Кроме двери сортировочного зала, в большой коридор выходили еще две — из туалета и служебного купе. Против них размещался крошечный «кухонный узел» — электрический самовар, плитка — обязательный инвентарь вагонов Министерства связи; на столике, рядом, виднелась горка немытой посуды.
«А остальные члены бригады? — подумал Денисов. — У телевизора?»
Он постучал в служебное купе — никто не ответил, осторожно приоткрыл незапертую дверь. Внутри было полутемно, для экономии тепла окно завешено одеялом.
В проникшем из коридора свете Денисов увидел у столика средних лет женщину — проводницу. Она повернула голову, ничего не сказала. На женщине было пальто, воротник которого она тут же подняла выше к лицу.
— Добрый день. — Денисов поздоровался.
— Здравствуйте. — Голос проводницы звучал спокойно — с ней, видимо, было все в порядке. — Это вы сейчас стучали? — спросила она.
Денисов не успел ничего сказать. За стеной, в туалете, раздались толчки в умывальнике. Дверь в коридор отворилась, человек лет пятидесяти пяти — в куртке с капюшоном, в очках, в вельветовых брюках — вопросительно взглянул на Денисова, поздоровался, шагнул в купе.
— Вы слышали крик? — спросил Денисов, обращаясь одновременно к обоим.
Женщина отрицательно качнула головой, плотнее закуталась в пальто. Мужчина в куртке посмотрел на Денисова.
— Я ничего не слышал.
«Непонятно…» — подумал Денисов.
Он закрыл дверь, открыл следующую — в зал для разборки почтовой корреспонденции и ценных отправлений.
Здесь было чисто, светло и жарко. Сортировочные шкафы с клетками для раскладки корреспонденции, похожие на многократно увеличенные соты, были пусты; простая и заказная почта подобрана для сдачи.
Начальник вагона и стрелок сидели на винтовых табуретках у портативного телевизора «Шилелис», установленного на столе, в углу, смотрели хоккейный матч. На стадионе действительно стоял сильный шум, лишь изредка его заглушали гулкий стук клюшек и удары врезавшихся на скорости в бортик хоккеистов.
— Садитесь. — Начальник почтового вагона махнул на свободный табурет рядом, поправил меховую безрукавку. Под ней — Денисов снова обратил внимание — угадывалась узкая, сильная грудь, не бросавшаяся в глаза мускулатура. — Здорово режутся!
— Жмет «Спартачок», — подтвердил стрелок.
Мимо сортировочных шкафов Денисов прошел дальше, в малый коридор, по направлению ко второй кладовой транзитной, располагавшейся симметрично, как и маршрутная, в крайней трети вагона.