Обретение чуда - страница 24

Пасмурным днём он появился на дороге под осенним низким небом; листья метались вокруг него, просторный тёмный плащ развевался на безжалостном ветру.

Гарион, как раз выносивший мусор из кухни, заметил старика и побежал навстречу. Сказочник казался усталым и помятым после долгого путешествия, а лицо под серым капюшоном хмурилось. Обычно весёлые глаза теперь смотрели на мир печально. Раньше Гарион никогда не видел его таким.

— Гарион! — приветствовал его сказочник. — Да ты, я вижу, подрос!

— Пять лет прошло, — заметил мальчик.

— Так много?!

Гарион, кивнув, зашагал рядом с другом.

— Всё в порядке? — спросил Волк.

— О да, — заверил мальчик. — Вот только Брелдо женился и уехал, а старая бурая корова прошлым летом сдохла.

— Помню я эту корову… — согласился Волк и, немного помолчав, сказал:

— Мне нужно поговорить с твоей тётей Пол.

— Не очень-то она в хорошем настроении сегодня, — предупредил Гарион. — Лучше бы тебе отдохнуть сначала в каком-нибудь амбаре. Я притащу тебе поесть и выпить.

— Придётся рискнуть, — решил Волк, — дело неотложное, ждать нельзя.

Они вошли в ворота и направились к кухне. Тётя Пол уже ждала.

— Опять ты? — ехидно заметила она, подбоченившись — Моя кухня ещё не оправилась после твоего последнего посещения!

— Мистрис Пол! — воскликнул Волк, кланяясь. И внезапно сделал нечто странное: пальцы быстро задвигались перед грудью, выписывая прихотливый рисунок в воздухе. Гарион почему-то был совершенно уверен, что эти жесты не предназначены для его глаз.

Глаза тёти Пол чуть расширились, потом сузились, лицо помрачнело.

— Откуда ты… — начала она, но тут же оборвала себя. — Гарион! — резко окликнула она. — Мне нужна морковь. На дальнем краю поля она ещё не убрана. Захвати ведро с лопатой и накопай немного.

Мальчик попытался было протестовать, но, завидев выражение её лица, быстро сдался. Захватив ведро с лопатой из ближайшего сарая, он всё же решил задержаться у кухонной двери. Подслушивать, конечно, нехорошо, это считалось одним из тягчайших грехов в Сендарии, но Гарион давно понял: когда его отсылают, беседа становится очень интересной и обычно относится непосредственно к нему. После короткой борьбы с совестью он быстро успокоил последнюю, заверив её, что никому не проговорится о том, что услышит. Любопытство взяло верх.

Слух Гариона был очень острым, но пришлось прислушиваться несколько минут, прежде чем удалось разобрать слова.

— Он не оставил следа, — сказала тётя Пол.

— Это и не нужно, — возразил Волк, — сама вещь оставляет след, и я могу различить его так же легко, как лисица запах кролика.

— Куда он понёс её? — спросила она — Кто может сказать? Мысли его мне неизвестны. Думаю, на север, к Боктору.

Самый короткий путь в Гар Ог Недрак. Он знает, что я пойду за ним, и захочет попасть в земли энгараков как можно скорее — боится, что воровство откроется, и стремится оказаться в безопасности.

— Когда это случилось?

— Четыре недели назад.

— Но он, должно быть, уже добрался до королевства энгараков.

— Сомневаюсь. Расстояние слишком велико, — но если даже это и так, я должен пойти за ним. Мне нужна твоя помощь.

Любопытство Гариона стало почти непереносимым. Он невольно подвинулся ближе к двери кухни.

— Мальчику ничего здесь не грозит, — настаивал Волк, — он может остаться.

— Нет, — отказалась она, — даже это место небезопасно. В прошлый Эрастайд мерг с пятью таллами явился сюда, переодетый торговцем: задавал слишком много лишних вопросов — о старике и мальчике по имени Рандориг, которых видели несколько лет назад в Верхнем Гральте. Он, кажется, узнал меня.

— Значит, это ещё серьёзнее, чем я думал, — мрачно протянул Волк. — Придётся перевезти мальчика в другое место. Оставим его где-нибудь под защитой друзей.

— Нет, — снова не согласилась тётя Пол. — Если я пойду с тобой, нужно взять и его. Мальчик достиг такого возраста, когда за ним нужно наблюдать особенно зорко.

— Не глупи! — резко воскликнул Волк. Гарион открыл рот от изумления. Никто никогда не осмеливался говорить таким тоном с тётей Пол.

— Это моё дело! — сухо ответила она. — Мы все решили, что он останется на моём попечении, пока не вырастет. Никуда без него не пойду, запомни это.