Обрушившая мир - страница 12

Шепот в приемной Сатаны шуршит мне прямо в уши, мне смотрят в спину, впиваются совершенно прямо и беззастенчиво. Смущенный таким пристальным вниманием, Фурфур уже тащит меня дальше, поднимает по лестнице, вводит в новый коридор. Я оглядываюсь, поражаясь белой лепнине на черных обсидиановых стенах. От камня разит холодом.

— Долго стоять собираешься? — грубовато уточняет Фурфур. — Правая дверь.

Очнувшись, я смотрю на двери перед собой. Значит, левая, — сложно иногда не забыться и помнить причуды товарища. Благо, выбор дверей ограничен — их всего две, — а то неудобно было бы заглядывать в каждую по очереди. Оглянувшись и найдя желанную поддержку в выражении лица Фурфура, я решительно отворяю тяжелую дверь едва ли не пинком. Так выходит случайно: дверь слишком тяжелая, а Фурфур не спешит помогать…

Я, к громадному своему удивлению, оказываюсь в отнюдь не тронном зале — в скромном по адским меркам рабочем кабинете: массивный стол, застланный бумагами и пергаментами, за ним кресло с черной бархатной обивкой, в углу еще парочка таких же изгибает ножки, стены полностью скрыты книжными полками, хранящими крупные тяжеловесные тома. Здесь странно душно, нечем дышать — может, из-за книжной пыли, может, из-за темной силы, овевающей это место. Я нахожу Сатану у высокого окна, стоящим возле вышитой золотом черной шторы; он смотрит вдаль, расслабленно поводит плечами — привычка, известная любому Падшему, когда сложенные, не материализованные крылья зудом отзываются. В руках зажимает простенький амулет связи — судя по обрывочным фразам, доносящимся от него, говорит с сыном.

— Здравствуй, Люцифер, — немного путаюсь я, но стою прямо, пусть и скосив глаза, не впериваясь ему в лицо. Но склониться — ни за что, крылья требуют держать спину идеально ровно.

Он полуоборачивается, легонько улыбается, наблюдая за тем, как я переминаюсь с ноги на ногу. Я не знаю их этикета, никогда не бывала во Дворце не по делу — его забавляет моя дикость. Вообще-то, даме полагается сделать что-то вроде книксена, как секундой позже вспоминаю я из прошлой ангельской жизни, но Люцифера это мало заботит. Он торопливо кивает и вновь возвращается к разговору с Самаэлем, словно не звал меня.

Дожидаясь своей очереди, я незаметно парадно вытягиваюсь — не вытравить эту военную привычку. «Вольно», — мысленно рычу я, расслабляя мышцы. И краем глаза наблюдаю за Люцифером. В который раз вижу, как демоны любят принимать людской облик, и даже сам Сатана не исключение. Есть в этом какая-то ирония, ведь он мог бы прикинуться хоть огнедышащим драконом, хоть даже ненадолго принять форму светоносного архангела, которым некогда был, а выбрал слабое человеческое тело.

Он сжимает амулет крепче, гася его, но в кабинете тут же появляется Самаэль лично — медленно, вдумчиво телепортируется; по плечам у него пляшут опавшие за рывок магические искорки — колют глаза. Я мимоходом отмечаю, что Самаэль на отца похож сильнее, когда они стоят рядом: длинные вороновые волосы, глаза одного цвета — глубокого синего, небесного, худощавое телосложение, изящные пальцы, но у Люцифера острые обсидиановые рога и — я знаю точно — две пары крыльев за спиной, его сын же — сущий человек, мальчишка.

— Я так и думал, что ты опоздаешь, — усмехается Самаэль, которому тоже неведомы местные условности. Я расслабляюсь немного, выдыхаю.

Я ожидала страшного рыка, но ничего не происходит, меня не трогают по-прежнему: отец и сын безмолвно смотрят друг на друга, продолжая разговор; искры магии снова колюче загораются, но в этот раз в глубине синих глаз. Я засматриваюсь на них — Люцифер ледяно косится, ставя на место. Встряхивается, как крупный мокрый пес, обрывая связь, садится за стол.

— Тоже присаживайся, — просто говорит он мне; улыбка чуть обнажает клыки. Движение глаз — и кресло само оказывается у меня за спиной.

Стараясь не показывать вновь накатившего волнения, я сажусь, внимательно гляжу на Люцифера. На мгновение он отвлекается на какой-то документ, смотрит на него внимательно, словно не может понять, как это попало к нему на стол. Пока лист бумаги истлевает черным огнем у него в руках, я успеваю взглянуть на Самаэля, стоящего за отцом по левое плечо. Он разводит руками.