Очаровательная шпионка Марии Медичи, или Альковная дипломатия - страница 24

– Изабелла, королева пригрозила в противном случае конфисковать мое имущество, лишить меня титула и изгнать из страны.

– Поэтому, конечно же, вы предпочли жениться,– отозвалась Изабелла.– Уходите! Убирайтесь вон!! Вы – жалкий лгун!!! Свою вину вы пытаетесь переложить на кузину и даже на королеву. Ваша кузина вовсе не так коварна, как вы пытаетесь представить. Глупа – да. Но не коварна! А королева… Она добра и справедлива!

– Но именно по ее настоянию я написал брачное обязательство!

– Замолчите!– воскликнула Изабелла.– Вы вините всех, кроме себя!

Она старалась держаться спокойно, но это ей не удавалось. Несчастье слишком стремительно обрушилось на нее. И девушка, сама плохо понимая, что делает, неожиданно выкрикнула в лицо Анри:

– Уходите, граф, вы мне безразличны! Вы не сохранили верность мне, но я вас в этом не виню! Я и сама не хранила вам верность! Да, да, я изменяла вам с другими!

– Нет!– в отчаянии воскликнул граф.– Вы лжете мне! Я только вас люблю и только вас хочу видеть своей супругой! Я клянусь, что найду эти деньги, чего бы мне это ни стоило!

Изабелла почувствовала: еще секунда, и она сдастся, бросится в объятия де Ла-Гарда. Но ей удалось взять себя в руки.

– Подите прочь, де Ла-Гард, вы никогда не были мне более противны!

Королева готовилась к утренней прогулке, когда ей сообщили о прибытии мадемуазель де Монтрей.

– Пропустите ее и оставьте нас на несколько минут,– распорядилась королева, с тревогой глядя на Леонору Галигай, которая перебирала четки.

Вскоре на пороге показалась Изабелла. Она была бледна, под глазами девушки залегли темные круги, что свидетельствовало о бессонной ночи и перенесенных страданиях.

Марию Медичи поразил горячечный блеск ее глаз.

– Что с вами, дорогая?– промолвила королева с испугом.

– Со мной? Ничего. Просто я хотела сообщить вам, что согласна ехать в Англию и постараюсь выполнить ваше поручение. Прошу лишь об одном: отправьте меня туда скорее!

Королева с облегчением вздохнула.

– Что ж, ваше решение весьма разумно…– проговорила она и вопросительно посмотрела на молочную сестру.

Карлица утвердительно кивнула и вновь принялась за свое благочестивое занятие.

В порту города Кале у пирса, легко покачиваясь на волнах, стоял небольшой двухмачтовый корабль. Утреннее солнце, на редкость яркое, слепило глаза, волны с тихим плеском разбивались о деревянную пристань, а в чистом лазурном небе, словно нарисованные кистью неведомого мастера, застыли редкие розоватые облака.

Шаловливый ветерок то надувал белоснежные паруса корабля, то внезапно стихал, и тогда паруса безжизненно опускались, словно крылья огромной сказочной птицы, невесть каким образом очутившейся в этих краях и уставшей от длительного перелета.

– Ничего, выйдем в море, и ветер задует в полную силу,– уверял капитан-англичанин обеспокоенных пассажиров, толпившихся на пристани.

– Никогда нельзя быть уверенным в благодати Божьей,– возразил ему протестантский священник, державший в руке небольшой дорожный сундучок.– Надо молиться, и тогда Господь не оставит нас!

Два испанца в коротких плащах, стоящие тут же на пристани, с предельным высокомерием взглянули на пастора и усмехнулись.

– Уж лучше пусть ваш Бог оставит это судно в покое,– заявил один из них.

– Это почему же?– враждебно спросил священник.

– Да потому что вы, англичане, забыли истинного Бога!

– Неправда,– произнес пастор яростно.– Это католики забыли истинного Бога и утопили веру в лживых речах, в роскоши и разврате. А мы… мы очистили Господа от вранья и лицемерия ваших пап, кардиналов и епископов!

Оба испанца побагровели от гнева и в порыве ярости обнажили шпаги.

– Ты ответишь за свои слова, еретик! – воскликнул один из них, двигаясь к пастору.

– Остановитесь! – испуганно воскликнула пожилая дама.– Ведь это же священник!

Но слова ее не оказали должного воздействия. Капитан корабля, до сих пор хладнокровно наблюдавший эту сцену, вынужден был сойти на пристань.

– Оставьте пастора в покое, господа,– заявил он решительно.– В той стране, куда вы направляетесь, многие думают так же, как он!