Очень далекий Тартесс - страница 18
Над дворцом Миликона возвышалось два гребня. Распахнулись чернобронзовые ворота, Горгий вслед за носилками вошел в тенистый двор с бассейном. Миликон сбросил одежды на руки рабов, полез, кряхтя от наслаждения, в бассейн. Поплескавшись, сделал знак Горгию. Тот проворно скинул гиматий и сандалии, спустился в прохладную воду. Миликон с усмешкой сказал:
- Когда высокорожденный зовет низшего в бассейн, он не должен ждать, пока низший разденется. Но ты не знаком с нашим обычаем, и я прощаю твое смешное желание стать со мной наравне.
Горгий рассыпался в извинениях, Миликон властно его прервал:
- Помолчи, грек. И не вздумай на меня брызгать. - Он уселся на ступень, по пояс в воде, а Горгию велел стать на ступень пониже. Во дворе не было ни «души, только бродили две-три диковинные птицы, обличьем похожие на цапель, но с пышными невиданно-прекрасными хвостами. Из глубины дворца доносились невнятные женские голоса.
- Дошло до меня, - начал Миликон, - что карфагеняне сожгли у Кирны фокейский флот. Верно ли это?
Нет, господин…
- Называй меня - светозарный. И подумай, прежде чем говорить «нет». Будет лучше, если ты скажешь правду.
- Это правда, светозарный. Сожжено в битве много кораблей; но потери карфагенян не уступают фокейским.
- Тем не менее, - жестко сказал Миликон, - уцелевшие фокейские корабли навсегда покинули западную часть Моря.
- Этого я не знаю. Когда я плыл сюда, наш флот стоял в Кумах.
- А в Столбах стоял карфагенский флот, не так ли?
Миликон пристально посмотрел на грека, в его черных и влажных, как маслины, глазах была усмешечка.
- Не знаю, светозарный. - Горгий обдумывал каждое слово. - Я прошел Столбы ночью и никого не видел.
- Никого не видел, - насмешливо передразнил Миликон. - И никто тебе ничего не передавал?
- Нет, - твердо сказал Горгий, почесывая под водой живот. Всегда, когда ему было не по себе, в животе у него холодело.
Миликон окунулся с головой, пофыркал, согнал ладонями воду с лица и бороды.
- Нахальных лжецов мы отправляем на рудники, - медленно сказал он. - Но я буду к тебе снисходителен. Через пять дней ты поплывешь обратно с грузом, которого желаешь.
- Спасибо, светозарный. Боги тебе воздадут за доброту. Но… не знаю, удастся ли мне снова без помехи пройти Столбы. Ты сам сказал, что карфагеняне…
- Ты сам сказал царю, что Карфаген - ощипанная цапля. Чего же ты боишься?
«Куда он клонит?» - беспокойно подумал Горгий, призывая на помощь всю свою изворотливость.
- Конечно, это так, - сказал он. - Но груз, который я повезу, заслуживает особой заботы, а мой корабль почти не вооружен. Я бы предпочел, светозарный, сухой путь до Майнаки.
Миликон провел пальцем под носом Горгия.
- Сухой путь закрыт.
- Как же так? - растерянно спросил Горгий. - Мне говорили в Майнаке…
- Ты слишком разговорчив, грек. Я тебе втолковываю, что горная дорога закрыта гадирскими отрядами. Твой корабль будет набит оружием. Через пять дней ты отплывешь. - Миликон, крупно шагая по ступеням, вышел из бассейна, лег на сплетенное из камыша ложе. Закрыл глаза. Добавил зевая: - Я дам тебе знать, когда нужно. С Амбоном торговли не затевай. Не разрешай своим людям бродить по городу. И помалкивай о нашем разговоре. А теперь ступай.
Горгий накинул на мокрое тело гиматий. Завязывая сандалии, сказал:
- У меня пропал матрос…
Миликон открыл глаза, приподнялся на локте.
- Когда? Как зовут?
Выслушав рассказ об исчезновении Диомеда, сморщился, поковырял пальцем в ухе.
- Я узнаю, где твой матрос. Ступай.
- Аргантоний… Ну и придумали вы имя тартесскому царю.
Уж очень на римское похоже.
- А мы не придумали. О долголетнем царе Тартесса Аргантоний, Серебряном человеке, есть прямые упоминания у древних авторов.
- А про подхалимов-придворных тоже упоминали древние авторы?
- Нет, мы их придумали.
- Оно и видно. Столь ранние времена - и такой классический подхалимаж.
- Согласны, это может показаться странным. Но ведь в Египте задолго до описываемых нами времен обожествляли фараона.
- Так то Египет! А Тартесс, как вы сами говорите, разбогател на торговле металлами. В таком городе должны были заправлять купцы, а не аристократы.