Очень грязная академия - страница 16

— Я отправляюсь на встречу. Чтобы к моему возвращению всё было в надлежащем виде, — приказал Верио, скрываясь за ширмой, на которую тут же сверху полетела его одежда.

Лин зажмурилась, отвернулась, подхватила вещи, которые предстояло перемыть, и выбежала в ванную, пытаясь перевести дух. Нет уж! Голого эльфа, даже его кусочка, увиденного случайно, ей не надо! Это будет откровенный перебор.

Найдя в одной из тумб таз, Айлин наполнила его водой, вывалила туда эльфийский скарб, добавила душистого мыла и принялась тщательно натирать, чтобы господин Верио точно был доволен. В животе заурчало, и Лин вспомнила, что не ела. А ведь её банка с едой всё ещё полна! Ускорившись, Айлин управилась со странными вещами за полчаса. Тщательно разложив их на полотенце сохнуть, вымыла таз, поставила на место и вышла в кабинет. К её удивлению, от еды эльфа ещё много чего осталось.

Тут же началась безмолвная борьба “хорошей девочки”, которая не берёт то, что ей не разрешали брать, и “рациональной дамы, старающейся выжить”, которая считала, что если не съедено — значит пойдёт в мусор. А выбрасывать еду совершенно неправильно!

Спустя несколько минут вторая часть личности Айлин победила и она с удовольствием позволила себе доесть за Финаччи и мясо, и овощи и даже осмелилась сделать глоток вина, приговаривая, что так будет менее страшно. В том, что встречи с Лурценом ей не избежать, Лин не сомневалась.

Сложив в тележку грязную посуду, Айлин добавила сверху грязную одежду, которую нужно отвезти в прачечную. Думать о таких бытовых вопросах было куда приятнее. И Лин почти забыла о наглом оборотне, и даже спустила громыхающую тележку на три лестничных пролёта, когда услышала довольный голос Лурцена:

— А вот и ты, человечка. Я рад, что ты не нарушила наш уговор.

Айлин запаниковала. Запоздало подумала о том, что можно было воспользоваться другой лестницей или даже… Что именно “даже” она не придумала, с ужасом поглядывая в глаза оборотня и покусывая губы.

— Давай помогу, — неожиданно предложил Лурцен, ловким движением оттесняя Айлин от тележки и непринуждённо спуская её по ступеням, словно эта груда металла ничего не весила!

Лин ничего не оставалось кроме как последовать за ним, надеясь, что на этой неожиданной помощи их общение и закончится. Но нет. Бельё сдано в прачечную, посуда возвращена на кухню, а Лурцен всё так же шёл рядом в явном нетерпении. Молчание начинало создавать гнетущую обстановку, радовало лишь то, что если кто и встречался по дороге, то другие люди, не обращавшие на них внимания.

— Иди за мной, — наконец велел Лурцен, хватая Айлин за руку.

Тонкие холодные пальцы сжали запястье, намекая на то, что неповиновение будет наказано болью. Лин вздохнула и покорно поплелась за своим третьим мучителем, понимая, что искать защиты не у кого. Даже надежда на то, что её может спасти Финаччи, таяла словно утренний туман.

Вскоре они оказались в очередной подсобке. Словно Лурцен боялся вести человека в свою комнату.

— Жить хочешь? — с усмешкой спросил оборотень, проталкивая Айлин внутрь и становясь около двери.

Часть 17 (21.10)

— Д-да, — только и смогла проблеять Айлин, чувствуя, что день ещё долго не закончится.

— Хорошо. Тогда придётся побыть и моей игрушкой. Я думаю, тебе понравится. Но, чтобы жить, тебе придётся принести клятву на крови. Готова?

Лин отрицательно замотала головой. Кровавая магия считалась чуть ли не запрещённой. Узнает кто, что она замешана в подобном и всё, голову открутят и поминай как звали. Оборотню-то, скорее всего, ничего не будет. Но она не он!

— А придётся. Мне нужно, чтобы ты никому не разболтала мой маленький секрет. Так что хочешь, не хочешь, а чтобы жить придётся, — он оскалился, и Лин увидела, как его клыки заостряются, становясь совсем звериными.

Лурцен взял ей за руку и провёл клыком по запястью. Боль обожгла, Айлин попыталась дёрнуться в сторону, но оборотень держал крепко. Не зря же говорят, что они сильнее вампиров. В следующую секунду он вспорол запястье и себе, собрав несколько капель их крови в небольшое глиняное блюдечко.

Выпустив Айлин, кинул ей рулон бинта, достал иглу и принялся вычерчивать на кромке непонятные символы.