Одержимые - страница 22
Однажды подруги позвали Олси подышать свежим воздухом. Встретившись, девочки пошли в сторону всеми известной спортплощадки, что находилась неподалеку от торгового центра «Ишимура». Он назывался так странно, потому что, по словам мамы, владельцем был «какой-то приезжий японец» по имени Тху Лао. Дети, которые приходили на спортплощадку, никогда не видели его своими глазами. Его вообще мало кто видел.
«Снова эти двое здесь сидят», – подумала Олси, увидев мужчин, которые всегда сидели на скамье рядом со спортплощадкой, в какое бы время она сюда ни приходила. Мужчины разговаривали, иногда играли в карты, иногда – в шахматы, а порой просто сидели молча, встречая закат в компании друг друга. Странно, что никто из ребят никогда с ними не здоровался и даже внимания не обращал, будто этих двоих не существовало. Должно быть, думала Олси, все настолько привыкли к ним, что уже считают за неодушевленные предметы, вроде ваз или другого декора. Олси никогда и ни с кем из своих друзей еще не говорила об этих людях, да и не считала нужным. Всего лишь два друга, которые, возможно, живут где-то неподалеку и любят проводить время вместе, наблюдая за детьми.
Когда все вдоволь наигрались в бейсбол вместе с мальчиками, которых встретили здесь, захотелось перекусить. Шон вспомнил, что в торговом центре через дорогу есть магазинчик недорогой выпечки – десять центов за любое хлебобулочное изделие. Вывернув карманы, дети обнаружили, что у них наберется на каждого по булочке, и еще даже останется шесть центов, чтобы купить жвачек. Олси, хотя и чувствовала голод, не хотела встретиться лицом к лицу с манекенами, которых в торговом центре можно увидеть на каждом углу, если только не идти с закрытыми глазами. Но и оставаться здесь одной, если не считать тех двух мужчин, тоже не особенно хотелось. Поэтому Олси пошла со всеми, надеясь, что если сегодня случится что-то страшное, друзья не бросят ее один на один с армией ожившего пластика.
В торговом центре было много людей. Шон уверенно повел удивленно озирающихся ребят нужным путем, ведь все деньги были у него в кармане. Охранник на входе недовольно взглянул на шайку наверняка непослушных маленьких хулиганов, приготовившись к будущим трудностям. Проходя мимо двери бутика, Олси отшатнулась от стеклянной витрины, перепугав друзей. Когда ее сердце успокоилось, она смогла рассмотреть, кто именно так напугал ее, даже не показавшись на глаза.
Левое плечо словно заморозило, и теперь было ясно, из-за кого. На витрине стояла высокая, тонкая фигура пластиковой девушки с идеальной фигурой, в строгой юбке и почти прозрачной блузе. Ее сухие глазные яблоки без блеска смотрели вдаль, выражение лица было отчужденным, а черные волосы в стрижке каре безвольно обрамляли острые скулы. Как и многие манекены, эта держала одну руку на талии, другую – просто опущенной вдоль длинного тела. У Олси задрожали губы, она схватилась за плечо и продолжала стоять напротив витрины, глядя девушке прямо в глаза.
– Тебе тоже нравится эта блузка? – спросила Джессика, подойдя ближе. – Я попрошу свою маму, чтобы купила мне похожую. Ну что, пошли? А то я уже умираю от голода.
– Пошли, – кивнула Олси, с опаской отворачиваясь от манекена и не успевая заметить, как пластиковые глаза обращаются на нее, твердые пальцы чуть вздрагивают, а поза неживой модели для одежды меняется на незаметные для всех несколько миллиметров.
– Скажи, сколько мы еще будем приходить сюда каждый раз, что и она, и просто смотреть, ничего не предпринимая? – спросил один мужчина второго, наблюдая за алым солнцем на чистом горизонте.
– Пока она не будет полностью готова, – спокойно ответил ему второй.
– Но разве она не готова?
– Стажер, откуда тебе знать, готова она или нет? Ей всего тринадцать лет. Ее детская психика может не выдержать подобной правды о жизни, даже если она догадывается об этом. Ей еще рано знать такое, она не сможет принять это. По крайне мере, сейчас.
– А когда?
– Когда она окрепнет. Обретет веру и опору под ногами. Когда она больше узнает о добре и зле. Я полагаю, годам к восемнадцати.