Один день одного гнома - страница 16

   Зал Душа Гор, служащий для заседаний Совета Старейшин, был устроен неподалёку от Золотых Чертогов правителя и являлся своего рода сердцем Каменного города. А значит и всего Норгорда. Но кроме него здесь хватало и других красот. Храм Миа - духа Земли и её сына - Горного Владыки, Отца Гор. Статуи древних правителей на центральной площади, там же торговые ряды. Загон горгулий со станцией дирижаблей - это уже на поверхности. Для какого-нибудь рудокопа с окраины, не видящего изо дня в день ничего, кроме своей шахты, ну ещё вагонеток для перевозки руды, такое великолепие стало бы в диковинку. А вот жители "столицы" редко смотрели по сторонам, спеша по своим делам.

   Хэмфаст шагал по гладко обтёсанным бессчётным множеством подошв плитам одной из главных улиц. Кто-то обгонял его, толкаясь локтями, изредка он сам огибал зазевавшихся прохожих и медленно катящиеся тележки. Из лавок доносились зазывания торговцев, предлагающих купить их товар по лучшим ценам, из закусочных вились, дразня нос, манящие запахи. У храма Миа Всеобщей Матери раздавался тяжёлый грохот - там возводили то ли мастерскую по выделке горгульих кож, то ли лавку по продаже одежды и обуви, пошитых из этих кож. Интересно было бы глянуть, как работают строители. Но не сейчас.

   Ай-яй!

   На углу постирочной случился небольшой конфуз. Хэмфаст столкнулся с облачённым в старомодный кафтан гномом, несущим доверху наполненную одеждой корзину. Погрузившись в свои не слишком весёлые мысли, он не видел идущего прямо на него соплеменника, а тот, раскрасневшийся и пыхтящий, не видел Хэмфаста - да вообще ничего не видел из-за груды вещей, прижимаемых к объёмистому брюху. Хлоп! Ай! Что за... Простите-пожалуйста... Корзина полетела на камни - грязные рубахи, штаны и серые от долгого ношения портянки брызнули во все стороны. Хэмфаст кинулся собирать вещи. Краснолицый старикан ворчал: "Ходят бездельники... да в наше время... от того и все беды!", одаривая нерадивого юнца, ползающего перед ним на коленях, гневным взором. Хэмфаст постарался как мог сгладить неприятность и поскорее исчез из виду.

   Вскоре шума поубавилось, навстречу более никто не попадался. Загон находился в стороне от основных дорог и жилых улиц. Оно и понятно - кто бы захотел с утра пораньше слушать голодные стенания ящеров.

   Полумрак туннеля светлел. Сквозь запах горелого масла, с рождения знакомый каждому гному, пробились порывы пьянящего своею свежестью ветра с перевалов. Хэмфаст вышел из каменного зева горы под свет солнца. Зажмурился и запрокинул голову. Над Норгордом в синем-пресинем небе плыли облака. Клочки мягкого пуха. Медлительные и такие спокойные. Уж их-то ничто не могло растревожить в целом мире, кроме, пожалуй, ураганного ветра. К счастью, сегодня его не намечалось.

   Привходящая лестница из восьмидесяти ступеней. Сколько раз за последние годы ему довелось подняться и спуститься по ней? От того дня, когда отец впервые привёл его в Загон, до нынешнего, когда он будет держать выпускной экзамен. Вопли ящеров заполнили уши - настолько привычные, что почти не замечаемые. Загон пустовал. Полуденный гонг ещё не отзвучал, и другие ученики пока не вернулись.

   Вот и хорошо.

   Пройдя учебную площадку, Хэмфаст свернул в нужную арку. Поднялся на третий ярус. И остановился, только сейчас заметив, что его левая штанина вымарана в чём-то буром. И где же он умудрился так? Бурый налёт на поверку оказался мыльным порошком, а заполучить добрую пригоршню его себе на одежду он мог лишь при неудачном столкновении с тем толстяком. Мелочи.

   Горгульи, чьи клети располагались на этом ярусе, заливались протяжными визгами, чуя его и думая, что он несёт им кормёжку. Хэмфаст отряхнулся и хотел идти дальше. Но не сдвинулся с места. Над ними шёл ещё один ярус, где клети пустовали уже многие десятилетия. И там, на точно такой же лестничной площадке, стояли двое. Трор с директором Первохох. Он узнал их голоса. Хотя не само присутствие учителей заставило его затаиться, а разговор, что они вели между собой, полагая, что находятся в уединении. Хэмфаст случайно уловил краткую часть, и того хвалило, чтобы его поднятая нога опустилась обратно на камень ступени.