Одинокая птица - страница 9

Сейчас мы учимся в разных школах. Она заканчивает неполную среднюю, муниципальную, а в апреле пойдет в полную. Та школа в нескольких милях от нас. Я же с седьмого класса учусь в Академии девушек-христианок, где учились в свое время моя мать и госпожа Като. В этом кампусе и средняя школа, и колледж. Однако разлучили нас с Кейко не школы. Дело в том, что уже с седьмого класса у нее появились некоторые, мягко говоря, странности.

В будние дни Кейко — обычная девочка, прилежная ученица. Выглядит, как все школьницы: синяя форма, волосы аккуратно причесаны. Но по выходным она преображается в девушку с обложки глянцевого журнала: вызывающий макияж, пышные локоны. Года два назад, когда мы с Кейко гуляли по центру Кобе, она призывно улыбалась и строила глазки продавцам музыкальных магазинов. При этом нервически хихикала. В магазинах одежды с девушками-продавщицами она вела себя довольно сдержанно и сухо. Но когда мы шли по улице, все время пребывала в каком-то напряженном ожидании.

— Не оборачивайся сразу, — шептала она, — но погляди потом на того парня. Кажется, он смотрит на нас. Интересно, кто из нас ему понравился?

Я в таких случаях предпочитала смотреть прямо перед собой, делая вид, что не слушаю ее глупую болтовню, и стискивала зубы, чтобы не выпалить: «Да заткнись ты!» Но Кейко не замечала моего раздражения и продолжала хихикать, хотя ничего смешного не было.

Однако это еще не все. Если бы Кейко была просто дурочкой, я бы как-то с этим смирилась. В конце концов, многие школьницы, оказавшись в обществе мальчиков, ведут себя по-идиотски. Но был такой случай. Однажды в воскресенье Кейко заявилась к нам в красной мини-юбке и облегающей черной майке. Намазалась, конечно, накрасила ногти. Вернувшись из церкви, я застала ее в гостиной. Она сидела с моим отцом, а мать готовила чай на кухне. Кейко разговаривала с папашей в той же манере, что и с продавцами музыкальных магазинов, — кокетничала, хихикала, зазывно улыбалась. Она даже не подумала помочь матери или хотя бы попросить ее сесть и присоединиться к беседе. Я разозлилась и чуть было не выгнала ее. Приди я к ней в гости и не окажись ее дома, разве я позволила бы себе болтать с доктором Ямасаки в то время, как мать Кейко суетилась бы на кухне, точно служанка?

Позже, когда мы остались одни, Кейко заявила:

— Для своих лет твой предок смотрится совсем неплохо. Неудивительно, что он пользуется успехом у женщин.

— С чего ты взяла? — В моем голосе появились угрожающие нотки.

— Всем известно, — небрежно махнула рукой Кейко, будто речь шла о какой-то мелочи.

Я к этой теме решила не возвращаться, но когда она звонила или заявлялась, находила какой-нибудь предлог, чтобы не общаться с ней. Она быстро все просекла и тоже стала держать фасон. Сейчас мы даже не здороваемся.

Поставив на стол чашку кофе, Кейко картинно закидывает руки за голову — ну прямо кинозвезда, уставшая от светской жизни. Поморщившись, я отвернулась. Лучше посмотреть, что происходит в нашем дворе. В траве что-то шевелится. Я подошла к окну и прикрыла ладонью глаза от солнца — зеленовато-коричневая птичка размером чуть больше воробья. Бедняжка скачет по лужайке, пытаясь взлететь и сесть на ветку кустарника, растущего вдоль забора. Но примоститься на ветке ей не удается: видно, повреждена лапка.

Птичка уже обессилела. На улице не так уж холодно. Но если Кейко в своем свитере чувствует себя комфортно, то бедной птичке лежать в мокрой траве совсем не весело. Интересно, Кейко заметила ее? Ведь она ближе к забору. Впрочем, что о ней говорить? Она панически боится всех живых существ: бабочек, кроликов, пауков, неядовитых змей. Я как-то подсунула ей игрушечного тарантула — так она такой крик подняла! Не могла дотронуться до него, даже когда убедилась, что он резиновый. А если возьмет в руки эту птичку, то уж точно упадет в обморок. Между тем бедному созданию оставалось жить минут двадцать, от силы — полчаса.

Я выдвинула ящик своего письменного стола, достала из него коробку из-под обуви, в которой храню три письма от матери, присланные через госпожу Като. И, спрятав письма в ящик, с коробкой в руках быстро сбежала вниз.