Одна минута глупости - страница 15

— Я полагала, что духовность не имеет ничего общего с политикой, — сказала слегка обескураженная ученица, узнав о политической деятельности Мастера.

— Ты просто не имеешь ни малейшего представления о том, что такое духовность, — ответил ей на это Мастер.

На другой день он позвонил ей и сказал:

— Ты также не имеешь ни малейшего понятия о том, что такое политика.

— Существует ли самоотверженная любовь?

Вместо ответа Мастер рассказал следующее:

Мистер Делайдобро с волнением ожидал, пока ангелы в раю разбирались в его бумагах. Наконец Ангел-писарь поднял голову, посмотрел на него и воскликнул:

— Просто невероятно! Неслыханно! За всю жизнь ты не совершил ни одного, даже маленького промаха… ну совсем никакого, ни единого малюсенького грешка за целую жизнь! Сплошь благотворительные поступки! К какой же категории отнести тебя в раю? Ангелов? Но ты — не ангел. Людей? Но у тебя нет ни единого проступка. Придется отправить тебя на день-другой обратно на землю, чтобы дать возможность совершить хотя бы один грех, — после этого возвращайся к нам человеком!

Бедный Мистер Делайдобро вновь очутился на углу улицы своего родного города. Он был несчастен и сбит с толку, но твердо решил сделать хотя бы один шажок в сторону с прямого и узкого пути. Прошел час, другой, третий, но Мистер Делайдобро продолжал беспомощно стоять на том же месте, пытаясь сообразить, что ему теперь делать. Поэтому, когда одна дородная дама подмигнула ему, он с готовностью отозвался. Дама эта не отличалась ни молодостью, ни красотой, но она была его пропуском в рай — и он согласился провести с ней ночь. Когда рассвело, Мистер Делайдобро взглянул на часы. Нужно было спешить. Через полчаса он вновь вознесется на небеса. Одеваясь, он вдруг замер, услышав, как с постели женщина крикнула ему:

— Милый, милый Мистер Делайдобро, знали бы вы, какой великий благотворительный акт вы совершили сегодня ночью!..

Искусствовед читал лекцию в монастыре.

— Искусству место в музее, — сказал он, — а вот красота есть повсюду: в воздухе, на земле — везде; она доступна всем — без имен и определений.

— Совсем как духовность, — говорил Мастер на следующий день, оставшись наедине с учениками. — Символы духовности можно встретить в музее, который мы называем храмом, но ее сущность есть повсюду — доступная всем, неопознаваемая, без имен и определений.

Несмотря на то что последние достижения техники приводили Мастера в восторг, он отказывался называть их прогрессом.

Истинным прогрессом для него был «прогресс сердца, счастья», но никак не «прогресс ума» или «прогресс техники».

— Что вы думаете о современной цивилизации? — спросил Мастера журналист.

— Думаю, это очень неплохая идея, — прозвучало в ответ.

Когда разговор зашел о современном прогрессе, Мастер рассказал о двух посетителях из развивающейся страны.

Он спросил об уровне благосостояния их народа. Один из гостей обиделся:

— Господи, мы же цивилизованный народ: у нас даже есть два оружейных завода!

Мастер сказал социальному работнику:

— Боюсь, вы делаете больше зла, чем добра.

— Почему?

— Из двух условий справедливости вы выделяете лишь одно.

— Какое же?

— Бедные имеют право на хлеб.

— А второе?

— Бедные имеют право на красоту.

Мастер выражал недовольство по поводу того, что деятели социальной сферы выступают за реформы, а не за революцию.

— Жил-был однажды очень умный и добрый король, — рассказывал Мастер. — Однажды он узнал, что в тюрьме его государства томится немало безвинно осужденных людей. Поэтому король издал приказ о строительстве для невиновных более комфортабельной тюрьмы.

Ученик боготворил Мастера и считал его истинным воплощением Господа.

— Скажи мне, мой Учитель, — спросил он, — зачем ты пришел в этот мир?

— Чтобы научить таких дураков, как ты, не тратить попусту время, поклоняясь Мастерам.

Когда кто-нибудь хвалился достижениями своей страны в экономике и культуре, Мастер казался безучастным.

— Вызвали ли все эти достижения хоть какие-нибудь перемены в сердцах ваших соотечественников? — спросил он.

И рассказал историю о белом человеке, захваченном людоедами. Перед тем как зажарить его живьем на костре, каннибалы привели его к старейшине. Вообразите удивление пленника, когда он услышал, что у вождя идеальное гарвардское произношение.