Одна обещанная ночь - страница 12
- Да, - шепчу я, съежившись при виде идущего к нам Дэла, но он не выглядит раздраженным.
- Ливи, ты в порядке? – он садится на корточки и строит гримасу при виде моей кровоточащей коленки.
- Прости, - шепчу я. – Не знаю, что случилось. – Он, возможно, в порошок меня сотрет из-за такого спектакля.
- Эй, эй, - Дэл выпрямляется, черты узкого лица смягчаются. – Несчастья случаются, милая.
- Я устроила такую трагедию.
- Достаточно, - говорит строго, поворачиваясь к шкафчику и доставая аптечку. – Это не конец света. – Он открывает его и копошится до тех пор, пока не достает оттуда антисептические салфетки. Приходится стиснуть зубы, когда Дэл протирает коленку, которая очень саднит. – Прости, но нужно промыть.
Я задерживаю дыхание на то время, пока он промывает рану, заклеивает ее пластырем и снимает меня со столешницы.
- Нормально? Ходить можешь?
- Конечно, - я сгибаю колено и улыбаюсь в знак благодарности, прежде чем начать собирать новый поднос.
- И что ты вытворяешь? – спрашивает он, нахмурившись.
- Я…
- Оо, нет, - смеется он. – Бог с тобой, Ливи. Иди в туалет и приведи себя в порядок. – Проходя через кухню, Дэл направляется к выходу.
- Но я в порядке, - настаиваю, хотя на самом деле так себя не чувствую. Не из-за пораненной коленки, а потому что я не готова встретиться лицом к лицу со своими зрителями или М. Я просто буду все время смотреть вниз, избегая определенного пристального взгляда, и следить за своими движениями, чтобы избежать дальнейших инцидентов.
- Туалет! – командует Дэл, забирая поднос и ставя его на стойку. – Сейчас же. – Он кладет руки мне на плечи и направляет к двери, не давая возможности возразить. – Иди.
Выдавливаю из себя улыбку, несмотря на непроходящее чувство стыда, выхожу из суматошной атмосферы кухни и ступаю в огромный зал, пытаясь поторопиться, чтобы меня не заметили. Тут я понимаю, что провалилась – из-за острого взгляда синих глаз по коже проходит легкая дрожь. Такое чувство, что я падаю. Ощущаю себя неловкой, глупой и слабой. Но больше всего незащищенной.
Иду по коридору с роскошными коврами до тех пор, пока не оказываюсь в ужасно экстравагантной ванной комнате, каждый сантиметр которой – это кремовый мрамор и блестящее золото. Первое, что я делаю – вытаскиваю из кармана пятьдесят фунтов стерлингов и несколько секунд пялюсь на них. Потом я мну их и бросаю в мусорное ведро. Не стану брать деньги у мужчины. Я споласкиваю руки, прежде чем взглянуть на себя в гигантское зеркало с золотой окантовкой, чтобы переплести волосы. В памяти всплывает хищный взгляд сапфировых глаз, и я вздыхаю. Пытливые глаза.
Когда открываются двери, я не обращаю на них внимание и продолжаю заправлять за уши выбившиеся пряди. Кто-то позади меня бросает тень на мое лицо, когда я наклоняюсь к зеркалу. М. Выдохнув, я резко отпрыгиваю назад, врезаясь в его тело, настолько твердое и подтянутое, насколько это вообще можно представить.
- Это женский, - выдыхаю, развернувшись, чтобы заглянуть ему в лицо. Пытаюсь увеличить расстояние между нами, но далеко отодвинуться мне не удается из-за раковины позади. Несмотря на шок, позволяю себе впитать его близость: костюм – тройка, гладко выбритое лицо. Пьянящий коктейль. Все в нем заставляет мое разумное начало потерять контроль.
Он подходит ближе, сокращая и без того маленькое расстояние между нами, а потом удивляет меня, опустившись на колени и аккуратно поднимая мою штанину. Я вжимаюсь в раковину, задержав дыхание, и смотрю, как он нежно проводит большим пальцем по пластырю, скрывающему порез.
- Больно? – спрашивает тихо, поднимая ко мне невероятно синие глаза. Не могу говорить, поэтому качаю головой, едва заметно, и смотрю, как он медленно встает в полный рост. Секунду он думает о чем-то, прежде чем заговорить снова. – Я должен заставлять себя держаться от тебя подальше.
Я не говорю ему, как плохо он справляется с этим. Не могу оторваться от этих губ.
- Почему ты себя заставляешь?
Его рука касается моей, и требуется все мое самообладание, чтобы не задрожать от охватившего в момент его касания жара.
- Потому что ты кажешься милой девушкой, которая заслуживает от мужчины большего, чем лучший перепих в своей жизни.