Одни сутки войны - страница 18
Матюхин был уверен, что именно так, из безобидной девичьей болтовни телефонисток двух разных коммутаторов, немцы узнавали о предстоящих выходах советских разведчиков и принимали свои меры.
На мгновение ему захотелось взвыть от жестокой обиды. Подумать только, из-за того, что какой-то олух не проверил, отключена ли уходящая к противнику линия – а отключить-то ее пара пустяков, – оттого, что не ведающие об этом девчонки-телефонистки в свободную от нудной службы минуту делятся между собой местными новостями и тем скрашивают свою в общем-то суровую жизнь, погибли люди. И какие люди! Ведь для всех групп выбирали самых лучших разведчиков.
Матюхин подозвал Сутоцкого и рассказал ему о своих подозрениях. Сутоцкий взвился, стал ругаться, обещая, если вернется, покалечить и беспечных связистов и болтливых телефонисток. Слушая его, Матюхин понимал товарища, потому что сам был настроен так же. Но Сутоцкий вдруг умолк на полуслове и растерянно произнес:
– Так ведь это же связь!
– Не понимаю…
– А что же тут понимать? Раз немцы слушают наших, то и мы отсюда сможем поговорить…
– Подожди, Коля… Дай отдышаться… Однако если я передам туда, то… то ведь и немцы услышат?!
– Да зачем им слушать?! Отключим на время линию на них – и все дела!
Матюхин некоторое время недоуменно смотрел на Сутоцкого, потом понял его и облегченно рассмеялся:
– Принято! Давай быстренько составлять телефонограмму.
Обсуждая каждое слово, они составили донесение, и Сутоцкий предложил:
– Делаем так: я залезаю на столб, делаю раскрутку стыка. Как только ты услышишь голос этой… девчонки – даешь мне сигнал. Я отключаю линию на них, и ты передашь. Потом опять соединяем…
Прошло не менее получаса, прежде чем неизвестные разведчикам Нина и Женя снова соединились. Матюхин махнул рукой, и Сутоцкий разъединил провода, идущие на Радово.
– Девочки, – взмолился Матюхин. – Дело крайней важности. Может, и ваша жизнь от этого зависит.
– Кто говорит? – заволновались девчонки.
– Разведчики Лебедева. Если вы комсомолки и патриотки, немедленно запишите, что я продиктую, и передайте начальству. Оно знает, что нужно предпринять. – Телефонистки растерянно молчали. – Девочки, миленькие, родненькие, время не ждет. Ради нашей победы, записывайте! – умолял Матюхин, опасаясь, что так неожиданно найденная связь из-за девичьей трусости или несообразительности прервется.
Но телефонистки поняли: если так просят, значит, дело серьезное. По женской логике они, конечно, прикинули, что им будет, если они поддадутся на провокацию, но в то же время решили, что ничего им не будет: слушают и записывают двое.
Почти в один голос они сказали:
– Диктуйте, записываем.
Матюхин продиктовал донесение и добавил:
– Если выберемся, с нас трофеи. Привет Дусе.
Он махнул рукой, и Сутоцкий быстро сделал скрутку на телефонных проводах. Спустившись, он сказал:
– Знаешь, а нам нужно рвать отсюда. Все-таки при разъединении и соединении наверняка были щелчки и шумы. А главное, прекратились радиопередачи. Это может насторожить противника.
– Так или иначе смываться придется: нужно пощупать немцев еще где-нибудь.
Они подхватили телефонный аппарат и пошли в глубь леса, наискосок от Радова, как раз в том направлении, где, как показал Курт, стояли мотострелки, прибывшие из Франции.
В избе командующего армией толпились офицеры, которых ни Лебедев, ни Каширин не знали, – летчики, связисты, танкисты. Они равнодушно посмотрели на майора и подполковника, без особого почтения пропустили их в горницу.
В горнице кроме командующего находились начальник штаба и член Военного совета, начальники «Смерша», разведотдела, тыла и связи, командующий воздушной армией, с которой постоянно взаимодействовала общевойсковая армия. Прибывшие доложили о себе и вытянулись у порога. Командующий строго спросил:
– Что придумали?
Каширин незаметно толкнул локтем Лебедева, и майор коротко доложил об их общих выводах. Командующий молча кивнул начальнику штаба, тот протянул Лебедеву бумагу:
– Читайте оба.
Каширин наклонился к плечу Лебедева. Зазуммерил телефон. Авиационный генерал рывком снял трубку:
– Да-да! Я же приказал: немедленно, и всех.