Одно мгновение - страница 22
Адам покачал головой.
— Шэн сказала, что вы с Джои поссорились, — мне до смерти хотелось разом задать тысячу вопросов, но я усилием воли заставила себя дождаться момента, когда мы с Адамом окажемся наедине и он действительно сможет что-нибудь рассказать. — Вот почему ты такой…
— Да ничего не было, — Адам посмотрел на Шэннон, затем перевел взгляд на меня. — Глупости это все.
Шэннон потянулась к Адаму, но он отстранился.
— Он был твоим братом, — сказала она. — Он не был идеальным. Иногда он был даже чересчур сумасшедшим, но именно поэтому мы его и любили, ведь так?
— Ну да. Просто… — Адам закрыл лицо руками. Вздохнул. — Он погиб. И я настолько взбешен, что я бы врезал ему, стой он передо мной сейчас.
— Это же нормально, да? Я хочу сказать, что иногда чувствую что-то подобное, — я попыталась улыбнуться. — А в следующую секунду я снова слюнявая тетеря, мечтающая о еще одном объятии.
— Мы все стали шизофрениками, — фыркнула Шэннон. — Джои был бы горд, что оказывает на нас такое действие.
— Это ненормально, но ты права, — покачал головой Адам.
— Итак, ты остаешься? — спросила я.
Адам закрыл дверь, оставляя за порогом темную ночь.
— Ну да. По ходу, у меня нет выбора.
— Спасибо тебе, — сказала Шэннон.
Когда Адам посмотрел на нее, в его лице появились какие-то незнакомые черты, вызвавшие трепет страха в моей груди. Я попыталась прогнать эту мысль, но она все возвращалась. Адам казался каким-то другим. На тон темнее. И тогда я вдруг испугалась, что на вершине той скалы я потеряла далеко не только Джои и свою память.
Глава 6: Пронзительно синий цвет
Это нашло на меня вечером, после того, как я вернулась домой от родителей Джои. Воспоминание навалилось на меня, когда я уже засыпала, и я не могла от него отделаться. Образ Джои, лежащего на земле без движения. Мой мозг будто сделал снимок мгновения и впаял один кадр во внутреннюю поверхность век так, чтобы через каждые несколько секунд он накатывал на меня снова. Затягивал меня вниз. Топил меня. Джои на берегу… просто лежит там… ноги неестественно выгнуты, голова откинута назад, рот широко открыт.
Я крепко зажмурилась и прижала кончики пальцев к векам, превращая это мгновение в миллион вспышек света, стирая смерть. Видение заставило меня почувствовать эту отчаянную потребность спрятаться в пустоте шкафа. Но я была не одна. И я не хотела, чтобы кто-нибудь знал, что я стала проводить так много времени, забившись спиной в угол, съежившись под одеждой. Так что я осталась там, где была, зарывшись между Танной и Шэннон.
Чуть раньше, когда мы закончили с последним плакатом и дисками Джои, и после того, как Пит оставил нас сидеть на лужайке перед домом на закате, окрасившем небо в пурпурно-синий цвет, Танна настояла на том, чтобы провести ночь вместе. Она сказала, что из подушек и одеял мы сделаем кровать на полу моей комнаты, как, бывало, делали, когда были детьми. До похорон оставался один день. Шэннон согласилась, сказав, что никто из нас не должен оставаться в одиночестве. А я промолчала о том, что сейчас только одиночество казалось мне правильным.
Лежа на полу, зарывшись пальцами в ковер, чтобы придать себе уверенность, что подо мной что-то твердое, я лгала самой себе о том, что Джои просто спит. Потому что проще уйти от действительности. Ложь уносила меня к тем временам, которые были под защитой, не поддавались разрушению.
Как, например, на первом курсе занятий по здоровью, когда Джои и я пересаживались на последнюю парту в классе, прячась за пышной афро-прической Криса Грейтера, и перешептывались, пока не начиналось бесконечное видео. Тогда мы уютно усаживались на наших местах, клали головы на сложенные грудой флисовые куртки и закрывали глаза. Когда же начиналось монотонное гудение голоса за кадром, я всегда снова открывала глаза, чтобы посмотреть несколько минут на Джои, пересчитать веснушки, покрывающие его нос, или помечтать о том, чтобы заплести его шоколадного цвета волосы, представляя ощущение шелковых прядей, скользящих сквозь пальцы. А информация о заболеваниях, передающихся половым путем, или новости о последних супервирусах затекали тонкой струйкой в мой мозг, и затем я засыпала тем же сном, который уже сморил Джои.