Офисный роман - страница 5
— Апрель в Париже, — сказала она. Ее пальцы с красными ногтями потянули вбок французские трусики и…
Он поцеловал ее нежные губы.
— Мэри! — воскликнул он.
Ее пальцы с красными ногтями потянули вбок французские трусики и…
Он поцеловал ее нежные красные губы.
— Мэри! — воскликнул он.
Ее пальцы с красными ногтями потянули вбок французские трусики и…
Он поцеловал ее нежные красные сладкие губы.
— Мэри! — воскликнул он.
Заверещал свисток жандарма, и они очутились в кафе. На столике-сердечке лежало закрытое меню.
— Тебе понравилось? — спросила Мэри. — Только не говори «пожалуй».
— Понравилось? Очень. Но не пора ли нам возвращаться?
— Возвращаться? — Мэри пожала плечами. Кен и не подозревал, что она умеет пожимать плечами. Мэри держала стакан с зеленой жидкостью.
Кен раскрыл меню. Подошел безликий официант.
Меню осталось прежним. Опередив Мэри, Кен указал ДОМОЙ. Столик и официант исчезли. Кен и Мэри97 вновь стояли в комнатке без Окон, и карты на столике лежали лицом вниз — кроме бубновой десятки.
— Ну зачем ты все испортил? — спросила Мэри.
— Я не… — начал Кен, но не успел договорить. Его Папка замерцала перед прерыванием, и он исчез.
— Это было романтично, — упрямо повторил Кенб78 несколько циклов спустя, стоя рядом с Мэри97 на их обычном месте, у Окна в Коридоре между Копированием и Верификацией. — И мне понравилось.
— Тогда почему ты так нервничал?
— Разве я нервничал?
Она улыбнулась улыбкой мэри.
— Потому что я занервничал. Потому что Апрель в Париже не входит в «Микросерф офис 6.9».
— Конечно, входит. Это же часть системного окружения.
— Это просто Обои. Нам не положено проникать туда.
— Это Пасхальное Яйцо. И еще нам не положено заводить служебный роман.
— Служебный роман? Разве у нас служебный роман?
— Иди со мной, и я тебе все покажу, — сказала Мэри, и он пошел. И она показала.
И еще, и еще, и еще. Они встречались трижды на этой неделе, и еще трижды на следующей, используя любой свободный момент. Булыжные мостовые и кафе все еще заставляли Кенаб78 нервничать, но комната на чердаке ему нравилась. Ему нравились соски Мэри, похожие на большие коричневые печенья, нравилось, как она лежала на кровати, спустив блузку, подняв к талии юбку и широко разведя пышные безупречные бедра, нравился цокот копыт за окном и то, как ее пальчики с красными ногтями сдвигают трусики…
Ведь у них, в конце концов, был роман.
Проблема заключалась в том, что Мэри не желала возвращаться в «Микросерф офис 6.9». И после комнаты на чердаке ей хотелось прогуляться по бульвару под цветущими каштанами или посидеть в кафе, наблюдая, как в дальнем конце улицы фигурки-палочки садятся в экипажи.
— Разве это не романтично? — спрашивала она, покачивая стакан с зеленым напитком.
— Пора возвращаться, — отвечал Кен. — Готов поспорить, что наши Папки уже мерцают, как сумасшедшие.
— Ты всегда так говоришь, — неизменно упрекала его Мэри.
Кенб78 ненавидел выходные, потому что скучал по негромкому электронному жужжанию «Микросерф офиса 6.9», но теперь он скучал по нему и в рабочие дни. Ведь если он хотел быть с Мэри97 (а он хотел, хотел!), то это означало Апрель в Париже. Кен скучал по Окну в Коридоре между Копированием и Верификацией. Ему не хватало деловитого потока пиктограмм, набитых документами Папок, мерцающих при Вызове на Задание. И красного бюстгалтера.
— А что будет, если мы перевернем только даму? — спросил Кен как-то в конце недели.
И он перевернул даму.
— Ничего, — ответила Мэри. — Ничего, кроме красного бюстгалтера.
И перевернула туза.
— Нам надо поговорить, — сказал наконец Кен. В Париже, как всегда, был апрель. Он шел с Мэри97 по бульвару под цветущими каштанами.
— О чем? — спросила она, сворачивая за угол.
— Обо всем.
— Разве это не романтично? — спросила она, сворачивая к кафе.
— Пожалуй. Но…
— Терпеть не могу, когда ты произносишь это слово.
— …я скучаю по Офису, — договорил Кен, потому что слова уже находились в его буфере.
— Каждому свое, — пожала плечами Мэри97 и покачала зеленую жидкость в стакане. Она была густая, как сироп, и медленно стекала по стенкам. У Кена возникло ощущение, будто Мэри смотрит не на него, а сквозь него. Он попытался заглянуть за вырез ее крестьянской блузки, но не смог.