Огненная Кровь - страница 44

— Набу и Темпус ушли друг от друга, — продолжал Кай, — она в горы, а он под скалистую землю. Но Набу уже носила второго ребенка, и ее родовые крики вытащили мужа из его укрытия. Темпус держал своего новорожденного ребенка и назвал его Еврус, дав ему имя Востока, где погибшая сестра младенца каждое утро поднималась в небо.

— Набу взяла листья и ветки и сделала из них куклу, как игрушку для своего сына. Но в скуке он вытаскивал листья и ветки, и Набу приходилось создавать новые. Поэтому вместо этого она дала ему веер из пальмовых листьев, а Еврус использовал его для создания восточного ветра.

В этот момент легкий ветер поднял паруса. Авер ахнула и засмеялась. Кай ухмыльнулся ей.

— Ты видишь? Сам Еврус наслаждается нашей сказкой.

Джаро нахмурился, и Кай усмехнулся. — Или, может быть, это Сюд, щекочет наши паруса, пока ждет своей очереди в истории. У Темпуса и Набу родился третий ребенок, и они назвали ее Циррус. Она была нежной и доброй, и ее смех создал первую музыку. Гордые родители часами тянули фрукты с деревьев, чтобы накормить ее и наблюдать, как их дочь блуждает по холмам и долинам, радуясь всему, чего касалась. Она делала землю более плодородной, куда бы ни ступала.

— Но в своей радости они забыли о своем втором ребенке. Еврус увидел, что их любовь к Циррусу больше, чем их любовь к нему. Поэтому он поставил ловушку для своей младшей сестры.

— Следуй за мной на вершину северной горы, — сказал Еврус, — где наша потерянная сестра, Солнце, каждую ночь перед сном подкрашивается небо розовыми красками. Так как Циррус, желала увидеть сестру, которую она никогда не знала, то последовала за братом на вершину. Когда она потянулась, чтобы попытаться коснуться Солнца, Еврус использовал пальмовую ветвь, чтобы сделать порыв ветра. Циррус потеряла опору на рыхлой скале и упала к земле далеко, далеко внизу.

— Но все было в порядке, — успокоил Кай Авер, — потому что Солнце увидела, как ее сестра падала и согнула свой свет на севере, заставляя множество цветов танцевать по небу, как предупреждение родителям. Темпус и Набу подняли глаза, увидев, как их маленькая дочь падает, и протянули ей пальмовую ветвь. Циррус поймала веер и использовала его, чтобы создать западный ветер, который поднял ее обратно на вершину горы.

— Когда они поняли, что пытался сделать Еврус, Темпус и Набу были в ярости. Темпус поднял сына и бросил его, насколько мог, до тех пор, пока Еврус не упал на скалистые берег острова.

Еще один порыв ветра резко наполнил паруса, словно гигантская рука ударила их.

Джаро нахмурился и покачал головой, но Кай продолжил рассказ. — Еврус жил там в течение бесконечного времени, в одиночестве, и когда…

— Он заслуживает того, чтобы быть в одиночестве, — сказала Авер, ее лицо сжалось в хмурой гримасе. — После того, что он пытался сделать с сестрой.

— Действительно, — сказал Кай. — Он заслужил страдания за это.

И опять, ветер закрутился на несколько секунд, но затем умер полностью. Мы все подняли глаза, чтобы увидеть паруса вялыми в первый раз за несколько недель.

— Нехорошо называть имя восточного ветра, находясь в море, — прошептал Джаро.

— Ты же на самом деле не веришь в это, — сказала я, но тоже почти шёпотом. Как будто какое-то невидимое враждебное ухо могло уловить слова. В конце концов, согласно легендам, бог восточного ветра создал Минакса, а в его существования, я конечно верила.

Джаро поднялся на ноги. — Если боги ветра откажутся от своих даров, мы останемся здесь, упокоенные и беспомощные. Это не путь моряка умереть, голодая в море…

— Этого достаточно, Джаро, — сказал Кай, ласково, но твердо. — Мы закончим сказку в другую ночь.

Авер скулила и умоляла о большем, но он остался твердым. — Другую ночь.

Помимо нескольких шквалов, погода была гостеприимной до конца путешествия. Однажды утром, когда я вышла на палубу, примерно через четыре недели после выхода из Тевроса, острова стали ближе к нашей боковой стороне. Темная, скалистая береговая линия неясно вырисовывалась впереди.

— Земля? — спросила я, нетерпеливо склонившись на перила.

— Пролив Акоденс, — сказал Джаро на своем родном языке. В течение прошлых недель мое понимание Судазийского языка стало вполне приемлемым. — Здесь мастера Огненной Крови охраняют проход день и ночь, хотя Ледокровные моряки никогда не рискую заходить так далеко — слишком много скал и смещённых песчаных отмелей для их больших кораблей.