Огненная женщина - страница 10
Молли поняла, что столкнулась с чем-то взрывоопасным… Рискованным… Голодная, алчущая, ноющая страсть мучительной судорогой скрутила ее тело, когда она резко оттолкнула его прочь, чтобы через мгновение притянуть еще ближе, жадно впиваясь в его рот, охватывая губами горячий твердый язык.
Она ощущала его возбуждение, и ее тело жарко пульсировало в ответ. Лихорадочные видения проносились в мозгу Молли… Видения, в которых она и Алекс страстно переплетались нагими телами и… Она почувствовала, как отвердели ее соски, проступая сквозь ткань блузки, и снова жадно впилась в его рот. Он застонал в ответ и начал лихорадочно мять и тискать ее податливое тело, охватывая ладонями груди и сжимая их с такой силой, что Молли чуть не задохнулась.
Нестерпимое желание захлестнуло ее. Ответная дрожь пробежала по телу Алекса, у него вырвался низкий глухой звук, похожий на рычание, и их губы снова жарко слились.
И вдруг он резко и решительно отстранился.
Молли инстинктивно воспротивилась. Она была так возбуждена, что не могла выпустить его из объятий.
Но тут, к счастью, разум вернулся к ней, заставив стряхнуть руки, все еще сжимающие ее плечи, и гневно произнести хриплым, срывающимся голосом:
— Как вы посмели?!
На глаза ей попалась корзинка с персиками, которую принес с собой Алекс. Она с радостью ухватилась за предмет, на который можно было переключить внимание.
— Откуда это взялось? — агрессивно спросила она.
— Я принес, — резко ответил Алекс. — Это из нашей домашней оранжереи.
Он тоже злился на себя, силясь понять, что заставило его вести себя таким образом. В тридцать лет пора бы научиться контролировать свои эмоции, говорил себе Алекс. Но то, что он испытывал, держа Молли в объятиях, было сильнее, гораздо сильнее, чем примитивное влечение к хорошенькой женщине.
Он видел, что она тоже оказалась захвачена врасплох, как бы ни пыталась скрыть это. И, видимо, тоже была не в состоянии контролировать себя.
Только этого мне сейчас не хватает, сердито подумал Алекс. И без того проблем более чем достаточно.
— Оранжерея? — язвительно переспросила Молли. — И сколько же несчастных вам пришлось выкинуть из их домов, чтобы содержать подобную роскошь, хотела бы я знать? Это гнилые персики — гнилые, потому что они выращены на людском горе, — с пафосом заявила она, гордо откидывая голову. — Все это описано в моей статье. Люди, подобные вам…
— Вы не сможете опубликовать это, — начал Алекс.
Он хотел объяснить, что она ошибается, что ее поднимут на смех…
Но Молли перебила его:
— Меня вы не запугаете.
Он собирался сказать, что вовсе не думал никого запугивать, что всегда уважал взгляды и чувства других людей, но вместо этого, к собственному изумлению, угрожающе прорычал:
— Не будьте столь самоуверенны.
При этих словах по телу Молли пробежала дрожь, но явно не от страха. Выражение его глаз и тон голоса пробудили в ней чувство, напоминающее то особое возбуждение, которое она испытывала в детстве, делая что-нибудь запретное. Но она благоразумно решила не думать об этом.
— Я вас не боюсь, — сказала она с вызовом.
Алекс повернулся и направился к двери.
— Возможно, — пробормотал он себе под нос. — Но я вас тоже не боюсь.
Не удивительно, что он так разгневан, торжествовала Молли, когда входная дверь с грохотом захлопнулась за ним. Ему не удалось сбить ее с пути, не удалось запугать. Она не оправдала его ожиданий и не струсила.
Вернувшись в гостиную, Молли рассеянно взяла из корзинки один из персиков и надкусила его. Плод был необыкновенно сочным и сладким, и Молли на мгновение зажмурилась от удовольствия.
— Ммм, как вкусно…
С аппетитом съев еще несколько штук, она вдруг вспомнила, кто принес эти фрукты.
Ну и что такого? Не обязательно видеть в этом подарке троянского коня, сказала себе Молли. Сколько еще персиков осталось в корзине? Три… Бессмысленно выбрасывать их. Это было бы неуважением к труду тех, кто вырастил такие вкусные плоды…
На следующий день, ожидая, пока главный редактор прочтет статью, Молли кипела праведным гневом. Как посмел этот граф угрожать ей? Типичный эксплуататор — богатый, надменный, абсолютно равнодушный к мыслям и чувствам других людей.