Огненный остров - страница 12
Ко мне на наблюдательный пункт приехал В. И. Чуйков, чтобы лично разобраться в сложной обстановке. По открытой местности, без хода сообщения, под частыми разрывами артиллерийских снарядов к нам трудно было добраться, но он пришел.
— Вы что, товарищ Людников, другого места не нашли для наблюдательного пункта, что в этой яме сидите?
— Отсюда очень удобно вести наблюдение, — отвечаю. — А что он не оборудован — не успели.
Я доложил о положении на нашем участке фронта, Василий Иванович высказал мне свое мнение о вероятном развитии событий на ближайшие дни. В паузе между артиллерийскими налетами, пожелав нам боевых успехов, он ушел от нас, сказав, что направляется к соседям.
Во второй половине дня пехота и танки противника, развивая наступление, были на подходе к разъезду. Контратакой вторых эшелонов полков Гуняги и Маслова, при поддержке танкового батальона и всей артиллерии дивизии гитлеровцы были остановлены и отброшены. В ночь на 21 августа генерал Шумилов уточнил задачу дивизии — передний край указал по линии железной дороги с центром на разъезде 74-й километр. Для уточнения обстановки ко мне приехал начальник автобронетанкового отдела армии.
— Где вы находитесь? — был его первый вопрос.
— На 74-м разъезде.
— А разъезд где?
— А вот разрушенное здание.
Начальник автобронетанкового отдела армии прошелся вокруг развалин железнодорожного разъезда, поднял обломок кирпича со следами копоти, осмотрел его со всех сторон и сокрушенно вздохнул.
— Да, много разрушений терпим от гитлеровцев. А сколько еще будет, — проговорил он раздумчиво. — Но ничего, выдюжим. И все отстроим заново. Лишь бы врага изгнать с родной земли.
Через некоторое время прибыл ко мне заместитель начальника штаба армии по политчасти. Он тоже был удивлен большими разрушениями вокруг. И похвалил за стойкость, с которой подразделения дивизии отстаивали 74-й разъезд.
По показаниям пленного немецкого солдата, перед фронтом нашей дивизии исходное положение для наступления занимали все полки 297-й пехотной дивизии, усиленные тремя батареями шестиствольных минометов и сорока танками, которые располагались группами по балкам.
Начальник разведки дивизии майор Батулин пытался выяснить и сроки наступления противника, но солдат сказал, что он их не знает. Об этом я доложил командующему армией Шумилову. Михаил Степанович усомнился в достоверности того, о чем я доложил, потому что ранее эта дивизия перед фронтом 64-й армии не отмечалась. Поэтому он дал указание еще раз проверить через «языка», кто находится перед нашим передним краем и доложить о готовности отразить атаки новой дивизии противника.
Оборонительные работы шли во всех частях и подразделениях, все делалось для того, чтобы противостоять любым натискам врага. Саперы дивизии, работая днем и ночью, установили несколько тысяч противотанковых мин на танкоопасных направлениях. Были восполнены потери техники в предыдущих боях.
Более чем за месяц ожесточенных боев на Дону и на дальних подступах к Сталинграду, на совершенно открытой местности, везде доступной для танков, личный состав дивизии научился стойко обороняться, проявляя чудеса храбрости и самоотверженности, подлинного героизма.
Ночь на 23 августа была немного беспокойнее обычного, командиры полков Печенюк, Маслов и Гуняга, майор Батулин несколько раз докладывали, что делается в стане врага. Обстановка предвещала жаркий бой.
Так оно и случилось. Едва солнце поднялось из-за горизонта, как степь наполнилась артиллерийскими разрывами, гулом самолетов и воем авиабомб. В 4.30 два вражеских пехотных полка при мощной поддержке танков атаковали полк Печенюка и 18-й учебный батальон и повели наступление на северо-восток от 74-го разъезда. Для отражения атаки противника на этот участок был сосредоточен огонь артиллерии, поддерживавшей полк Маслова, и всех орудий дивизии. Докладывая командованию обстановку, я одновременно попросил дать несколько залпов из катюш. Михаил Степанович Шумилов разрешил дать два залпа.
— Сергей Яковлевич, готовь цели, по которым надо дать огонь, — сказал я начальнику дивизионной артиллерии.