Огненный шторм - страница 27
И взглянул на Вилли, но тот и ухом не повел.
После таких дел решили в деревне от греха подальше не ночевать вовсе. Вернулись на берег, к пристани, и там устроили лагерь под открытым небом. Огня разводить не стали; поужинали и, как зашло солнце, сразу легли. Даниэль, впрочем, еще долго не мог угомониться, вовлекая Грега в разговоры об одержимости и огненной стихии.
– Это все близость драконьих владений, – рассуждал алхимик. – Она и пробуждает демонов огня. Где-то поблизости – очень мощный стихийный источник силы. Самовозгорания, содрогание земли и прочее – тому свидетельства. Кто бы мог подумать, что огненные духи способны захватывать живых людей! Вы видели, что такой дух делает с человеческим телом? Оно высохло прямо на глазах, буквально сгорело изнутри!
Грег отмалчивался. Он был недоволен собой – и тем, что не подумав полез в ловушку, и что не сразу распознал одержимую, и что позволил ей схватить своего подопечного. И самое противное – что бестолковый трус Вилли нанес удар первым…
Под утро Грега разбудил переменившийся ветер.
Он встал, не тревожа спутников, и пошел к реке, поднимаясь на высокий, заросший травой холм, нависавший над берегом. Ветер дул с севера, усиливаясь и становясь все холоднее. Тучи быстро бежали в низком небе, роняя дождевые капли. Блеснула в темноте снежинка, другая… Воздух стал мутным, как будто над холмом начал сгущаться туман. Сырой, подвижный, неприятный – словно трогающий лицо мокрыми лапами… Деревня и река скрылись из виду, только на юге, где была Сантория, рдела багровая полоска. «Что там может гореть? – подумал Грег. – Столько времени прошло…»
Над головой взвыл ветер, трава затрепетала, как живая. Грег поднял взгляд и увидел прямо над собой нечто странное – облако, размазанное, растерзанное на клочки… Клочья тумана ходили по кругу, словно только вихрь и удерживал их вместе. Синяя вспышка – вихрь пронизала молния…
– Выпусти меня, женщина, дай спокойно сдохнуть! – раздался из тумана дребезжащий старческий голос.
Другой голос ответил что-то, тихо и спокойно, но его Грег узнал – это был голос серебряной драконихи.
Только тут до него дошло, что эти разрозненные клочья облаков – все, что осталось от облачного замка Лигейи. Грега словно кипятком окатило. Адский Змей, что стряслось с ее гнездом! Если оно такое снаружи, что же там внутри?!
– Вальтер! – заорал он. – Сюда!
– Слышу, слышу, – ответил тот же сварливый, дребезжащий голос. На этот раз Грег его узнал и ужаснулся. – Лигейя, я больше не могу. В какой стороне земля?
– Мы уже на земле, – ответил женский голос. – Можно выходить.
Из тумана прямо под ноги Грегу выпал Вальтер. Грег едва успел подхватить его. Вальтер повис на нем, как мешок. Вслед за ним из облака появилась Лигейя.
– Все в порядке, – сообщила она. – Ничего непоправимого не случилось.
Лигейя поправила прическу. Она тоже была очень бледна и выглядела смертельно уставшей.
– Что с Вальтером?
– Не беспокойся о брате, – сказала она. – Он выжил – это главное. Все худшее уже позади.
– Ага, – прохрипел Вальтер. Он так и висел на руках у Грега, даже не пытаясь стоять самостоятельно. – Отвезли Баугхота на родину! Кстати, он умер.
– Умер? – с недоумением повторил Грег.
– Окаменел, – объяснила Лигейя. – Превратился в риф.
– Ничего не понял!
– Нас оттуда выкинуло, – Вальтера скрючило в приступе тошноты. – И отлично! Вот Баугхота не выкинуло, и он остался там. В море, как, впрочем, и мечтал. В виде скалы! Ну все, а теперь положи меня куда-нибудь, пока меня не вырвало!
Грег бережно опустил брата на землю. Тот распластался, уткнувшись лицом в траву, несколько раз судорожно дернулся и обернулся драконом. Да так и остался лежать, не шевеля даже кончиком крыла и тяжело дыша. Грег похолодел – он понял, что брату не хватило сил на поддержание человеческого облика.
– Кто это сделал с ним? – спросил он, подавляя ярость.
– Никто. Другой мир. Он отверг его, – их обоих. Думаю, как низшую форму материи.
– Что? – Грег не поверил своим ушам. – Дракон – низшая форма материи? Куда же вы попали?!
Лигейя несколько раз провела рукой вдоль предплечья, пыталась восстановить полуоторванный рукав, но иллюзорная материя под ее руками дрожала и расплывалась. Белоснежная кожа запястий была покрыта темными синяками.