Огненный тыл - страница 7

стр.

– Увертливый, гад… – отдуваясь, проворчал Дубровский и добавил под смешки товарищей: – Да нет, все правильно, материя постоянно находится в движении…

Дорога была пустая в оба конца. Немцы отмучились – валялись с искаженными лицами. Шубин раздраженно сплюнул. Не хватало, чтобы и этих хватились. Шлейф за спиной скоро превратится в павлиний хвост. А они здесь не за этим!

– У кого фляжка брякнула? – Лейтенант сурово смотрел на подчиненных. Разведчики сделали скромные лица, поглядели на командира преданно, с недоумением и обидой. – Еще раз такое случится – пожалеют все, – процедил Глеб, – всю группу накажу. Быстро заправиться, привести в порядок снаряжение. Трупы оттащить в лес, чтобы глаза не мозолили… Дубровский, к тебе это тоже относится!

Работали стремительно: схватили мертвых за конечности, утащили в лес. Канторович подошвой разровнял следы на дороге. Была бы метла, подмел бы! Тела утрамбовывали в подвернувшуюся канаву, засыпали листвой.

– Быстро просыпаемся, товарищи красноармейцы, летать надо, бойцы! – висел над душой лейтенант Шубин. – В колонну по одному – и на запад!

Снова бежали краем леса, несли по очереди рацию. Пройденные километры с долей погрешности откладывались в голове. Не весь район был занят немцами. Где-то они стояли плотно, на других участках их не было вовсе. Очевидно, и захватчики испытывали нехватку топографических карт.

Чувствительный нос Баттахова уловил запах навоза. Сделали пятиминутную остановку. Баттахов и Смертин, оба бывшие охотники, ушли прояснять ситуацию. Вскоре вернулись, доложили. Справа деревня, дворов на двадцать, немцев в ней нет, жителей тоже не видно. Петухи не поют, куры не кудахчут – значит, немцы в ней точно были и все съестное выгребли. У противоположного леса наблюдается движение – вроде местные, собираются вернуться в свои избы…

Останавливаться не было смысла, пошли дальше. Носильщики радиостанции менялись через каждые двести метров.

Лес кончился. Шубин лег за поваленным деревом, припал к биноклю, за спиной разведчики обменивались впечатлениями.

Картина предстала безрадостная. Часть Позненского укрепрайона между деревнями Батоги и Грязино. Оборонительную линию возводили в спешке, уже после начала войны, – не особо утруждаясь логикой и смыслом. Был приказ, и армейские чиновники его исполняли. Прерывистая линия дотов, два ряда траншей с землянками и блиндажами, противотанковый ров. На его строительство мобилизовали людей из окрестных деревень. Над полем витал удушливый трупный запах.

Бой шел примерно двое суток назад, даже не бой – побоище. Противник обошел позиции обороняющегося батальона, ударил с тыла. В сражении явно участвовала немецкая бронетехника. Трупы своих солдат немцы увезли (их было немного), красноармейцев оставили – сами сгниют и станут удобрением на новых пахотных землях. Укрепрайон подвергся массированному артиллерийскому обстрелу. Потом ударили с фланга, пройдя по заболоченной низине. Пушки старых танков Т-26 и БТ-7 калибром 45 мм не могли пробить броню новых немецких машин, а сами горели как факелы. На поле осталось не меньше десятка сгоревших танков, и среди них лишь один немецкий, подорванный, очевидно, связкой гранат.

Траншеи превратились в месиво из земли и бревен, противотанковый ров защитникам не понадобился – немцы его обошли. Долговременные огневые точки превратились в обугленные горки. Враг применял технологию, отработанную еще в Польше. Слабым местом дотов были вентиляционные отдушины и места вывода кабелей. Немцы отыскивали эти участки, направляли в них огнеметные струи – пламя проходило по ходам и выжигало все, что находилось в доте. Зачастую защитники даже не успевали покинуть этот бушующий пламенем ад, превращались в головешки вместе со своими орудиями и пулеметами…

Смотреть на это было тошно. Охватывало какое-то цепенящее отчаяние.

С северо-запада доносился гул – там перемещалась боевая техника. На укрепрайоне немцев не было. Но бежать по полю, усеянному трупами, было не совсем разумно.

Шубин отполз в лес, приказал отойти и обогнуть поле, не выходя на открытые участки. Передвигались в темпе – без нытья и возражений. Люди терпели, пот пропитывал одежду. «Защитная пленка, – пошутил, отдуваясь, Паша Карякин, – ничего, пар костей не ломит». Было пять часов дня, когда группа вошла в лес и спустилась в овраг.