Огненный удар - страница 51

— Давай, Бекки, вставай! — завопил Люциан. — Используй свои молнии.

— Ее молнии?

Он не ответил.

Терпеть не могла, когда мне не отвечали, это так смущало. Я смяла в кулаках футболку, а кожа, казалось, поджаривалась на солнце. Я вздрагивала от каждого удара молнии о щит Бекки. Звук от этих ударов был похож на гром, и, когда я, в конце концов, решилась выглянуть, быстро спряталась обратно, потому что Джордж швырнул Бекки на землю. Это не было похоже на честную битву, и мне хотелось, чтобы кто-нибудь помог ей. Сэмми кричала Бекки, чтобы та была осторожнее, но я сомневалась, что подруга могла услышать ее слова.

Джордж метнул в Бекки ещё одну молнию и попал ей прямо в живот. Она взлетела в воздух и приземлилась на спину. Мое сердце остановилось. Девушка просто лежала на полу, бездыханная.

Внезапно она сделала сальто назад, поправила на себе одежду, и я глубоко вздохнула. Сердце стало громко колотиться, а весь Колизей сошёл с ума.

Она стала подзуживать его, показывая указательным пальцем, что хочет ещё.

Джордж зарычал и выплюнул ещё одну молнию. Она отскочила от тела девушки и срикошетила в него. Дракон выпустил другую и ещё одну. Все молнии вернулись к нему. Бекки, наконец-то, взяла себя в руки и поймала последнюю молнию голыми руками. Весь Колизей ахнул. Затем она швырнула её обратно в него. После этого молнии только и успевали попадать в Джорджа. Девушка была такой быстрой, что он не успевал ни отразить их, ни увернуться, когда она обрушила на него его же оружие.

— Так его, Бекки! — заорал Люциан с широченной улыбкой.

Джордж притих, когда Бекки превратилась в Зевса. Она становилась все увереннее с каждым отраженным броском, или просто осознала, что Джордж больше ничего не мог против нее предпринять. Это было просто нереально видеть, как кто-то, такой маленький, как она, сражается с огромным чудовищем такого размера, как Джордж, и побеждает.

Он полетел в направлении толпы, пытаясь удрать, но врезался в невидимую стену, защищавшую нас. Его когти издали скрежещущий звук, когда он старался уцепиться за что-нибудь твердое.

— Да, дерьмово, когда твоё идеальное маленькое местечко, тебя же и цапает за задницу! — прокричал Люциан, и сидевшие рядом студенты засмеялись.

Дракон снова приземлился на песок и пустил в ход все, что мог. Бекки уворачивалась и ускользала, как гладиаторы в кино. Она ловила большую часть молний, и Джордж, в конце концов, сдался. Толпа взревела, и Бекки триумфально подняла обе руки.

Внезапно она рухнула, словно ее подстрелил снайпер.

Я подскочила, а вся толпа неодобрительно загудела.

— Что случилось? — завизжала я. — С ней все в порядке?

— Расслабься, Елена, — Люциан потянул меня назад за руку. — Просто он подлец.

— Что случилось? — потребовала я.

— С ней все нормально. Она оклемается через пару часов, может быть, через день, — сказал Люциан.

Сэмми заматерилась рядом со мной.

— Он переложил на нее ее же дар. Наша человеческая форма слишком слаба, чтобы хранить его. Поэтому наш дракон — это хранитель, или, как некоторые называют, «носитель», — объяснял Люциан, не сводя глаз с неподвижного тела Бекки. — Молнии, что он выдыхал, на самом деле принадлежат Бекки. Он родился с этим, но никогда не владел. Бекки — настоящая обладательница этого дара. Он лишь дал ей в полной мере ощутить, каково это владеть такой силой, и это всегда приводит к потере сознания и понижению температуры. С ней все будет хорошо, Елена, — он обнял меня сбоку, и у меня скатилась по щеке слеза. — Но это очень подло для дракона — поступать так, и такое поведение можно увидеть только у Хроматических драконов.

— Они все так делают? —

спросила я, все ещё трясясь.

— Только когда понимают, что битва проиграна, — ответил он.

Сторона Драконианцев ещё ликовала, когда Констанс вместе с другими студентами уносила Бекки на носилках.

— Ну и что будет теперь?

— Джордж принадлежит Бекки. Не важно, как сильно он будет сопротивляться поначалу, если он часть дента, то, в конце концов, станет кротким, как овца. Мы не знаем, через что им придется пройти, но это в некотором роде трансформация, которая приведет к тому, что они останутся вместе навсегда.