Огонь Черных лилий - страница 3

Гвардеец поморщился. Он завидовал, но признаться в чувствах был не готов, даже самому себе, тем более самому себе.

Парня бесил его командир за холод и безразличие, он его не замечал, а значит, повышения можно и не ждать. Зато Ясмин замечал своих товарищей, особенно Феникса. Говорят, он на своем горбу вынес его раненным из боя, хотя днем ранее издал указ о том, чтобы изувеченных бойцов бросали на поле боя. Подобные меры позволили снизить процент санитарных расходов и избавили от проблем перевозки больных, рационально и безжалостно. Но все же ледяной Ясмин сделал исключение для своего друга. Слухи объясняли все благодарностью, Феникс как-то спас главнокомандующего от неминуемой смерти. Возможно, так оно и было… Удачливый мальчишка… Гвардеец снова разразился ругательствами. Конечно же, и Феникс, и Карнавал были его старше, но если мулат хоть выглядел солидно, то первый был заядлым раздолбаем, не чтившим законов Республики Черных Лилий.

Гвардеец тяжело вздохнул, жалея, что был слишком молод и не получил шанса поучаствовать в революции и спасти кого-нибудь из нынешних шишек.

Ясмин Иоганте сидел за своим столом, подпирая голову руками. Он был спокоен, но негативная энергия из-за закрытой двери заметно колебала его ауру. Он устал, устал быть настолько спокойным, что мог почувствовать о чем думают остальные люди. Превосходство давало власть, но в то же время лишало друзей.

Вот и сейчас, его слуга, гвардеец нещадно ругал своего командира. «Наверное, он меня ненавидит», — пронеслось в голове у главнокомандующего, и он скомкал бумажный приказ.

— С повышением придется повременить, — шепнул он, уже давно решив, что охранник, находясь на рабочем месте, постоянно ругает власть или думает о сексе с женой, а значит, не достоин петиции на повышение. Хотя и сам Ясмин частенько ловил себя на мысли, что о работе он тоже не думает.

Главнокомандующий устало обвел глазами стол, и остановился на фотографии.

Всего на его столе стояло два посторонних от рабочего обихода предмета. Фото и рисунок, изображающий маленькую девочку.

Однако фото занимало Ясмина больше.

На выцветшей фотобумаге было изображение двух его друзей. Темнокожий и коротко стриженный Эдо в зеленом жилете на голое тело с автоматом на плече, и Винсент в черной водолазке, с пулеметной лентой, надетой крест на крест, и синем холщевом берете, венчающем голову.

Фотография была сделана на заре революции.

Как давно это было?!

Ясмин вздохнул.

Лукавый Эдо специально позировал с автоматом, который вроде принадлежал усатому полковнику из минерного батальона. Эдо всегда любил красоваться на публике, то чужой орден оденет, то огнемет Ясмина утащит. Но в бою мулат пользовался всеми дарами предков, он был ловок, быстр и, что немаловажно, бесстрашен. Его любимчиком стало мачете, и в умении управлять холодным оружием у него не находилось конкурентов.

Винсент…

Он всегда выглядел младше своих лет, а ведь они были ровесники, ну почти, он был всего на два года младше Ясмина. Странный мальчик с вечно бледной кожей, не поддающейся испепеляющему солнцу, и шелком черных волос, которые не портила даже ядовитая вода «городов-помоин». Он всегда был скорбно печален, что отражалось в блеске его бездонных синих глаз. Эта печаль покоряла и завораживала. Когда они с Ясмином впервые встретились, он сначала решил, что в глазах Винсента заключена вся боль старого несправедливого мира. Но шло время, а его глаза не менялись, наоборот печаль становилась глубже и страшнее, переходя в обреченность.

«О чем ты грустишь, призванный возродиться?» — много раз спрашивал Ясмин.

Но его друг лишь пожимал плечами.

Взгляд этих глаз менялся только в исключительных моментах. В пылу сражений и когда он иронизировал по поводу превратностей жизни, тогда и только тогда взгляд Винсента становился лукавым и озорным. Перекидывая кольт из одной руки в другую, выпуская во врагов обоймы патронов, он смеялся как ребенок, радуясь сокрушению старых цепей.

И, правда, как давно это было.

Ясмин перевел взгляд на маленький портрет девочки, стоявший в золотой рамке, выбиваясь из общего серебра кабинета.