Огонь для ее льда - страница 6

Два года спустя.

Кит полдня тряслась в экипаже, изредка погружаясь в беспокойную дрему и открыв глаза, снова и снова наблюдала знакомый пейзаж за окном. Она возвращалась домой. Теперь, по прошествии двух лет учебы в одном из лучших пансионатов Сайконга, она испытывала благодарность к Даэтворту Саддару, за то, что он не смотря на ее сопротивление, организовал этот переезд. Ей пошло на пользу. Множество интересных людей, море новых впечатлений и слегка приоткрывшаяся завеса над темным прошлым ее мачехи. В столице помнили Синити и Кит не составляло труда, узнать некоторые подробности из бурной жизни этой стервы. Ненавидеть меньше она ее не стала, но в ней зародилась даже капля жалости к этой истеричке.

Кит усмехнулась, когда вспомнила себя шестнадцатилетнюю, шепчущую в спину Синити, — ведьма! Нет, это для нее слишком шикарное определение. Корха — так называли таких, как Синити. Проклятые богами ведьмы, что использовали свой дар не по назначению — внутри у них горит огонь, что выжигает все человеческие понятия морали, они вечно не удовлетворены и их раздражает чужое счастье, красота и богатство. Синити, сполна одаренная богами с рождения, успела и в Сайконге отличится. Будучи фавориткой императора некоторое время, она пользовалась свои даром ведьмы, чтобы избавляться от неугодных и забирать красоту конкуренток, но когда она замахнулась на создание темных существ, монстров, призванных служить ей и императору, то не без помощи высших, она, заполучив звание корхи, с треском вылетела из Сайконга. По сути северная провинция оказалась ее пожизненной ссылкой. Покровительство самого влиятельного лица корха Синити потеряла и ей оставалось прозябать в забвении, лишь изредка позволяя себе мелкие пакости в окрестностях.

Экипаж въехал на главную улицу Саддарвила и теперь Кит во все глаза рассматривала здания и пешеходов. Мысли о мачехе вытеснили воспоминания детства и, чувствуя, как внутри нарастает волнение, искала глазами знакомый парк с огромным обелиском в центре, за которым начинался подъезд к особняку Саддаров.

— Добро пожаловать дона Кианнейт! — лицо Олава вытянулось от удивления, — вас с трудом можно узнать. Вы превратились в прелестную девушку.

— Олав, а ты все такой же. Ничуть не постарел. — Засияла улыбкой Кит, увидев морщинистое лицо дворецкого.

— А больше некуда, госпожа. Все, это предел.

Кит прошла в малую гостиную, где обычно проводили время домочадцы, там ежедневной уборкой занималась служанка, та самая, что стояла рядом с Олавом в день ее отъезда. Испуганно присев в реверансе, она тихо пролепетала.

— Добро пожаловать дона Кианнейт.

— Спасибо Дори.

Глядя на кресло возле камина, она вспомнила свою последнюю, короткую перебранку с мачехой. Взгляд Соула возле лестницы и ее глупый порыв в виде неприличного жеста.

— Олав, кто сейчас дома?

Тот прекрасно понял, кого она имела и в виду.

— Они в городе. Оба.

— Понятно. — Кит повернулась к притихшей служанке, которая совсем и забыла про уборку, — Дори, помоги мне с вещами. Моя комната все там же, эта женщина ничего не поменяла там..?

Первым появился Гэнс. Повзрослевший, возмужавший и с тем налетом напускной хандры, что так любили иногда демонстрировать молодые люди. Со вкусом одетый, в элегантном легком пальто с небрежно накинутым шарфом, хотя стояла уже вполне теплая погода, тот все-таки не смог сдержаться и жутко покраснел.

— Гэнс! — воскликнула Кит и обняв его, не смогла не отметить, что ее друг детства превратился в привлекательного мужчину.

— Ну что, старушка, вернулась.

Все такие же яркие синие глаза, не без восхищения прошлись по тонкой, изящной фигуре Кит.

— А вот малявкой ты так и осталась.

— Это не я осталась, а ты вымахал под самый потолок. Как вы тут? Не скучали?

Вцепившись в ее руку и уже не отпуская ни на секунду, Гэнс потянул Кит к стеклянной двери на террасу.

— У меня новый брухан, посмотри какой красавец.

Они стояли, рассматривая открывавшийся вид на нового скакуна Гэнса у крыльца, на ряды аккуратно подстриженных низких кустов, подъездную дорогу и город, в легкой дымке, расположившийся чуть ниже, между небольшими холмами с одной стороны и, блестевшей бирюзовой лентой, рекой с другой. Далеко, на горизонте, не спеша поднимался к светло-лиловому небу, дымок — там обрабатывали дары земли. А их было не мало. Северные районы провинций — кладезь этого мира.