Огонь души - страница 50

стр.


Быть уверенным в себе значит сохранять независимость и иметь свою точку зрения.


11


Астрид стояла у окна и разглядывала окрестности. Люди были заняты своей работой — крестьяне и ремесленники завозили припасы во двор и выезжали обратно на пустых телегах; работницы несли корзины и ведра; конюхи и скотники и другие люди — много других людей — проходили мимо нее в странном искаженном обличье.

Окна в этой комнате были высокими и узкими, даже не по ширине ее плеч. Они были расположены не высоко от земли, как и окна в замках Эстландии, и были не такими высокими, как окна комнаты, в которой она раньше жила. Больше похоже на комнату для прислуги. Если бы Астрид смогла выпрыгнуть, то уж точно бы ничего себе не сломала бы.

Но эти окна были заполнены каким-то гладким, полупрозрачным материалом, похожим на рог, но более чистым и прохладным, как зеркало. Его было слишком много, и оно было слишком прозрачным, не похожим на знакомое ей стекло. Что-то вроде частей, которые соединялись и образовывали узор. Они открывались — женщина, которая ухаживала за ней, Эльфледа, несколько раз открывала их и впускала в комнату свежий воздух и звуки, — но Астрид так и не поняла, как.

В любом случае они слишком узкие, — подумала она. Ее тело стало меньше, чем раньше, но она все равно не была уверена, что сможет пролезть в окно и спрыгнуть на землю.

Окна не были хорошей идеей для побега.

Как и очаг — Астрид заглянула в трубу и обнаружила черную дыру. Да, сбежать было можно, но что бы она делала на крыше замка, почти голая и безоружная? Нет, это тоже было бесполезно.

Значит, дверь. Это был единственный выход. Они не запирали ее, но снаружи всегда стоял стражник. Она сосредоточилась и вскоре кое-что узнала. Три стражника: один большой, почти такой же высокий, как Леиф, и коренастый, охранял ее ночью; другой маленький, ниже ее ростом на целую голову, стоял у двери днем, и третий, ростом примерно с саму Астрид, стоял на страже по утрам.

Каждый раз, когда открывалась дверь, один из них оказывался рядом. Однажды Астрид сама открыла ее посреди ночи, и большой стражник бесшумно переступил порог, закрыв своим копьем проход. Он не произнес ни слова, просто смотрел на нее, его глаза задержались на ее обнаженном теле, прежде чем снова подняться к ее лицу. Он стоял так, пока Астрид не закрыла дверь. Она слышала, как он вернулся обратно на свой пост.

Когда приходили и уходили женщины, Астрид часто замечала, что стражники оборачиваются и разглядывают через открытую дверь ее обнаженное тело. Но только когда приходили женщины.

Если она сбежит, ей придется справиться с охранником. С большим мужчиной, дежурившим в темное время суток, ей ни за что не сладить, так что придется делать это днем, когда стоять на страже будет кто-то поменьше.

При условии, что у нее хватит сил. Но она этого не знала. У нее не было возможности проверить свои силы или навыки. Ни оружия, ни тренировок. Ничего, кроме этой комнаты.

Ее тело казалось совсем другим. Да, оно было меньше и к тому же слабее. Более того, Астрид чувствовала себя совсем другой. Ее руки и ноги, ее тело — все словно стало другим, словно кто-то заменил ее, пока она лежала на полу темной камеры.

Это была проблема куда более серьезная, чем мог решить ее все еще затуманенный и не совсем ясный разум.

Астрид тревожилась. Все было не так, как раньше. Она часто не понимала, что происходит, и все вокруг иногда казалось ей неправильным.

И к ней вернулся страх темноты. Она заставляла себя смотреть ему в лицо, терпеть его, лежать ночью в темноте и позволять созданиям тьмы расхаживать перед ее мысленным взором, но это было совсем не похоже на ту ночь в лесу, где ее ужас достиг своего предела, а затем исчез. Теперь же предела ему не было. Была только ее воля, отказывающаяся поддаваться страху. Но страх был здесь, и она презирала это.

Страх и слабость — вот что она знала теперь, и она презирала себя за это.

Дверь открылась, и Астрид отвернулась от окна. Вошла Эльфледа, неся сверток с одеждой и обувью. Каждые несколько дней она приносила одежду — и Астрид ее игнорировала.