Огонь души - страница 54

Все, что имело значение, — никогда не возвращаться в черное место, никогда.

Она схватила копье мужчины — оно было тяжелым, и она не смогла бы точно метнуть его, но могла использовать его в ближнем бою.

Мужчина лежал на полу, все еще задыхаясь, моргая, его тело изогнулось под странным углом. Было бы милосердно убить его копьем, ударив в сердце.

Она оставила его там, где он лежал.

— oOo~

Коридор был темным и пустым, он напомнил Астрид часть замка, где жила прислуга в Эстландии. Теперь, когда она вспомнила об этом, комната, в которой она жила, показалась ей далеко не такой роскошной, как ее покои в Эстландии. В том замке у нее были изысканные ковры и драпировка, мебель, выкрашенная золотом, и куча всего, что нужно богатым.

Значит, тут живет прислуга, предположила Астрид. Это было хорошо — обычно выходы из таких мест были маленькими и незаметными, чтобы господа не видели, как слуги выносят из дома их собственную грязь.

Но прислуга вставала рано. Она не могла долго ждать. Астрид бежала так тихо, как только могла, позволяя своему инстинкту вести себя.

Она подошла к наружной двери, не встретив ни души, и осторожно открыла ее.

Улица. Мир. Свежий воздух. Ее сердце запело.

Напомнив себе быть спокойной и внимательной, она осмотрелась. Во дворе уже хлопотало несколько мужчин и женщин, и Астрид вдруг поняла, что была бы менее заметна, если бы надела платье служанки с дурацким покрывалом на волосы и потрепанными туфлями.

Но она не смогла бы двигаться быстро.

Во всяком случае, теперь было уже слишком поздно. Лес был прямо впереди, по другую сторону крепостной стены. В стене, в нескольких ярдах справа, виднелась маленькая дверь.

Надеясь, что дверь не заперта и за ней не следят, Астрид побежала.

Она была заперта, но изнутри, и ее никто не охранял. Астрид проскользнула за стену и оказалась в десяти футах от густого леса.

Уже несколько дней она рисовала в уме карту, по которой они планировали набег. Она знала, где они высадились. Она знала, сколько времени потребовалось воинам, чтобы напасть на них с того дня, как они захватили маленький городок. Обладая этими знаниями, Астрид предположила, что найдет берег, если пойдет на запад, и если будет двигаться быстро.

Она повернулась и побежала.

Найдет ли она своих друзей?

Ее сердце надеялось.

— oOo~

Солнце уже было далеко на западе, когда она наконец нашла лагерь. Усталость превратила ее мышцы в кашу, а колени дрожали при каждом шаге. Но ее цель была ясна, и Астрид ни разу не заблудилась. Солнце вело ее весь день.

Лагерь исчез. Тела лошадей были разбросаны по периметру, гниющие в лужах внутренности валялись там же, но кроме костей и клочков шерсти ничего не было. Прошло гораздо больше времени, чем она думала.

Обгоревшие остовы палаток все еще тянулись к небу, в нескольких местах сохранилась копейная изгородь, но лагерь исчез.

Ее друзья погибли. Она знала, что так и будет, и все же ее сердце пронзила боль.

Но горя не было. Что-то в ее разуме мешало ей принять их смерть. Вопрос, который она пока не смогла себе задать.

Астрид стояла в центре лагеря, который помогала строить, и пыталась понять, что же не так.

Лошади. Вокруг лежали только тела лошадей. Тел воинов не было. Так же как и тел налетчиков.

Люди этого короля были из тех, кто оставляет своих лошадей гнить в лесах. Разве они стали бы хоронить своих врагов? Или они забрали бы только их головы и оставили бы тела на съедение зверям?

Астрид внимательно осмотрела местность, заставляя себя идти вперед. Она нашла в траве железный шлем. Помятый стальной щит. Руку в кольчуге, сгнившую почти до костей.

Останки воинов короля.

В лагере ничего не осталось. Ни сломанного щита, ни клочка меха, ни медового рога.

Их не убили.

Они ушли.

Они бросили ее.

Нет. Нет. Леиф никогда бы не оставил ее в этом черном месте. Ее друзья никогда бы ее не бросили. Если бы они были живы, то пришли бы за ней. Она мысленно видела, как Леиф и Вали выламывают дверь ее камеры.

Она уже видела это. Много, очень много раз. Она привыкла к этому видению. Она знала, что так и было бы.

Астрид побежала от лагеря к берегу, пробралась сквозь высокую траву и спустилась по склону к воде.