Огонь эльфов - страница 8

Илайя не знала, что сказать, только недоверчиво смотрела на женщину. Сама Благая Богиня пришла тогда, чтобы подарить ей талисман!

Вдруг девушка осознала, что выбора у нее нет, все уже давно предрешено и судьба распорядилась так, что она должна родить этого ребенка.

— Я рада, что ты решилась, дитя мое.

По лицу женщины Илайя поняла, что той было известно о ее решении раньше, чем Илайя сказала о нем.

— Моя Госпожа поступила мудро, избрав тебя. Ты очень мужественна. Но будь осторожна и никому не доверяй, потому что у твоей еще не рожденной дочери уже сейчас есть могущественные враги. — Внезапно женщина замолчала, испуганно оглядываясь. Образ начал таять. — Я должна идти, — торопливо прошептала она. — Мое присутствие в твоем мире обнаружено. Иначе я выдам тебя и натравлю на вас жутких слуг Ан-Рукхбара.

Незнакомка положила руку на лоб Илайи. Прикосновение было нежным как перышко.

— Но прежде чем уйти, я сплету для тебя заклинание, скрывающее от чужих глаз то, как будет увеличиваться твой живот, — сказала она. — Но будь осторожна. Заклинание сумеет обмануть не каждого.

Незнакомка закрыла глаза, и Илайя почувствовала легкое приятное покалывание под кожей. Сначала оно ощущалось только на лбу, там, где женщина касалась ее ладонью. Но потом оно быстро распространилось по всему телу и наполнило его живительным теплом. Незнакомка отняла руку, покалывание прекратилось. Не прощаясь, гостья исчезла, и в маленькой комнате снова воцарилась темнота. Ничто больше не напоминало о чудесном видении. Внезапно Илайя почувствовала такую сильную усталость, что не в состоянии была даже думать обо всем случившемся. Измученная, она провалилась в глубокий сон без сновидений.

На следующее утро ее разбудил дождь. Было еще темно, и сильный ветер швырял большие капли, громко барабанившие по стеклу. Ветер стучал в окна и двери, старая крыша стонала и скрипела. У Илайи не было ни малейшего желания вылезать из теплой постели. Она блаженно потянулась под одеялом и закрыла глаза, вспоминая о чудесных событиях прошедшей ночи. Она знала, что выбранный ею путь будет труден и опасен. Но она решилась и будет бороться за своего ребенка. Ее дочь должна жить. Ее дочь Сунниваа!

— Когда точно это произойдет? — Верховный главнокомандующий без стука вошел в рабочий кабинет своего звездочета, громко хлопнув дверью. Твердые подошвы его сапог для верховой езды шаркали по деревянному полу, и этот звук заставил звездочета, много часов проведшего в слабо освещенной комнате, удивленно оглянуться. Совсем недавно он отправил главнокомандующему известие о своем необычайном открытии и не рассчитывал, что тот так скоро появится.

Звездочет привык к бесцеремонности Тарека и в то же время боялся, что верховный главнокомандующий подумает, будто звездочет не выказывает достаточного уважения. Поэтому Нафарель отложил пергаменты, поднялся и слегка поклонился, приветствуя посетителя.

Тарек ответил коротким кивком.

— Скажи мне, когда это произойдет, Нафарель, — без предисловий потребовал гость. В его голосе отчетливо звучало напряжение.

Тарек был выше худого астронома больше чем на голову. Его выправку, свидетельствующую о дисциплине и уверенности в себе, часто по ошибке принимали за надменность. Мужественный вид главнокомандующего подчеркивал небольшой шрам под левым глазом, а в его длинных черных волосах, по обычаю воинов Нимрода схваченных простой кожаной лентой, уже кое-где пробивалась седина. Под роскошной накидкой цвета ночи Тарек носил искусно сработанный полудоспех, прикрывавший мускулистую грудь главнокомандующего сотней блестящих металлических пластин.

Облик гостя разительно отличался от облика хозяина комнаты в башне. Тот был примерно в два раза старше своего посетителя, и его редкие русые с сильной сединой волосы были коротко подстрижены. Макушку звездочета прикрывала черная шапочка ученого, указывавшая на принадлежность его к мастерам своего цеха. Подбитая мехом пурпурная накидка тяжело ниспадала до самого пола, защищая от пронизывающего холода, царившего зимой в рабочем кабинете.

Звездочет был рассудительным человеком, которого не так-то просто было вывести из равновесия. Он неторопливо пересек заставленную астрономическими приборами комнату и остановился перед большим медным диском, разделенным на двенадцать сегментов. В каждом из сегментов были изображены символы луны и солнца, кроме множества других символов и букв, значение которых было не так-то просто разгадать непосвященному.