Огонь и лёд - страница 17
Дождь падал и орал что-то в лицо. Он заливал глаза, ручьями бежал по спине, и Симу хотелось плакать и выть с ним в один голос.
День упала и больше не встала, всасывая воздух сквозь стиснутые зубы и дрожа мелкой дрожью.
Он поднял её и стиснул в объятиях.
— Давай, День, пожалуйста, беги!
— Брось меня, Сим. Беги сам!
Дождь утопил её слова. Вода, всюду вода.
— Бесполезно. Беги без меня.
Он стоял рядом с ней, замёрзший и бессильный; разум слабел, пламя надежды, мигая, доживало последние мгновенья. В мире больше не было ничего — только отчаяние, ледяные водопады ливня и ночь.
— Значит, мы пойдём, — сказал он. — И будем идти и отдыхать по пути.
И они вправду прошли с полсотни ярдов — безмятежно и медленно, как детишки на прогулке. Впереди ущелье заполнялось водой, с влажным гуденьем и свистом мчавшейся вперёд, к горизонту.
И Сим закричал и кинулся вперёд, таща День за собой.
— Новое русло! — орал он, тыча пальцем в камни. — Каждый день вода пробивает новое русло. Сюда, День, скорее!
И он схватил её и бросился в реку.
Поток толкал и швырял их, как обломки дерева. Они сражались с ним, стараясь удержать голову над поверхностью, но вода заливалась им в рот и в нос. По обе стороны уносились назад берега. Сим вцепился в руку День с нечеловеческой силой, а река крутила и била его, без конца, без конца. Над головой ярились молнии, и в их свете новая, гневная надежда вставала в нём. Они не могут больше бежать — отлично! Пусть вода продолжит гонку за них.
Бросая о камни, раскраивая плечи, сдирая кожу с ног, молодая, бешеная река волокла их вперёд.
— Туда! — прокричал Сим сквозь залп грома и принялся отчаянно грести к противоположному краю стремнины.
Прямо перед ними возвышалась гора, на которой покоился спящий корабль. Только бы не промахнуться! Сражение с потоком, потом удар о берег. Сим рыбой выпрыгнул из воды, ухватился за нависающую скалу, сомкнул ноги вокруг День и постепенно, подтягиваясь, рука за рукой, вылез наверх.
Буря унеслась так же быстро, как налетела. Молнии поблекли. Дождь перестал. Облака растаяли, и их смыло с неба. Ветер прошептал что-то напоследок и затих.
— Корабль! — подала голос День, лёжа на земле. — Корабль, Сим. Это гора корабля!
И пришёл холод. Смертельный, убийственный холод.
Пьяно качаясь, они двинулись вверх по склону. Стужа текла по членам, забиралась, словно яд, в жилы и заливала их ледяным покоем.
Впереди, омытый дождём, лоснящийся в мирном сиянии ночи, лежал корабль. Сон. Это сон. Сим не мог поверить, что они сумели подобраться так близко. Триста ярдов. Сто семьдесят ярдов.
Лёд сковал землю. Они скользили и падали, и снова, и снова. Река позади застыла сине-белой бесстрастной змеёй. Последние несколько капель дождя звонко стукнулись оземь замёрзшими бусинками.
Сим практически упал на гладкий бок корабля. Он его трогает! Он трогает его своими руками, сейчас! Он услышал тихие всхлипы День, рвущиеся через сжатое холодом горло. Вот оно, железное зерно, вот корабль! Сколько людей прикасалось к нему за последние тысячи дней?
Они сделали это! Он и День!
И тут его жилы, и без того холодные, как ночь, стали звонким льдом.
А вход-то где?
Бежишь, плывёшь, почти тонешь, проклинаешь всё на свете, потеешь, работаешь, добираешься до горы, влезаешь на неё, колотишь кулаками по металлу, орёшь от облегчения, а потом — просто не можешь найти вход.
Неимоверным усилием Сим попытался взять себя в руки. Медленно, сказал он себе, медленно — но не слишком! — обойди вокруг корабля. Гладкий металл под руками — такой гладкий, такой холодный, что покрытые от ужаса потом ладони почти к нему примерзают. Хорошо, теперь обойди другой бок. День шла рядом с ним. Мороз взял их в кулак — и начал неспешно сжимать.
Вход…
Металл. Холодный, вечный металл. Тонкие контуры люка, шов. Отбросив всю осторожность, Сим бьётся о стальную обшивку. Он чувствует, как его желудок стискивает стужа. Пальцы немеют, глаза наполовину вмёрзли в глазницы. Он царапает, и бьёт, и кричит на проклятую дверь.
— Открывайся! Открывайся!
Он шатается. Он что-то стронул там, внутри…
Тихий «клац».
Вздыхает воздушный шлюз. Шелест металла о резиновую закраину. Дверь мягко качается вбок и исчезает.