Огонь в его крови - страница 13

Ради всего того дерьма, что продается на черном рынке.

Может то, что они ведут меня сквозь Территорию свалки — своего рода проверка? Наверное, они намерены увидеть, насколько хорошо я знаю эту местность, а потом вернуться обратно в город в безопасное место. Если это проверка, не в моих интересах его провалить. Я прикидываюсь, стараясь выглядеть слегка заинтересованной видом, и внимательно слежу за стражами, когда мы пробираемся по улицам Старого Далласа, покрытыми мусором и опавшими листьями. Животные прямо кишат на некогда густонаселенных улицах. Здесь бродят стада коров, маленькие дикие коты шмыгают внутрь старых зданий и наружу, и из развалин слышится непрерывное пение птиц. Все эти животные добрый знак — это означает, что поблизости нет ни одного дракона. Когда пролетают драконы, животных очень мало, птиц нет, а небо совершенно и абсолютно бесшумное. Сегодня очень оживленно и шумно, небо чистое, и ярко светит солнце. Фактически я могла бы наслаждаться таким днем, как сегодня.

Если бы только не то, что… все молчат. Никто не оглядывается на дичь дважды и даже не проявляет интерес к хламу, мимо которого мы проходим. Охотник на мусор перепроверил бы все и охотился бы даже на самую маленькую белку. Эти солдаты не проявляют интерес хоть к чему-то из этого, а это означает, что я по уши в дерьме.

— Итак, — спрашиваю я небрежно. — Куда мы направляемся?

Никто не отвечает. Ну, я не удивлена этому. Что бы ни происходило, совершенно очевидно, что меня намерены оставить в неведении.

— Ой, серьезно? Сюда? — с сарказмом говорю я, делая вид, будто получила ответ. — А что, это ведь мое самое любимое местечко. Вы, ребята, такие внимательные.

Капитан стражи оглядывается на меня, а на лице у него задумчивое выражение. Он выглядит так, словно его раздирает внутренний конфликт, несмотря на то, что он — тот, который сам, добровольно принял решение относительно меня.

— Скоро все станет понятным, заключенная.

— Ну надо же, — бормочу я себе под нос. Я озираюсь на окружающие меня полуразвалившиеся здания, задаваясь вопросом, зачем мы направляемся все глубже самого сердца старого центра города. Если верить слухам, то драконы обычно усаживаются на самые высокие здания. А где самые высокие здания? Да ведь в старом центре города.

Даже такой отчаянный охотник за мусором, как я, не настолько тупа, чтоб направляться туда.

Я все больше и больше настораживаюсь, в то время как мы все глубже входим в центр города. Солдаты, следя за тенями, прижимают свои оружия поближе к себе. Легкость и покой этого дня сменяется на безмолвную напряженность, от которого волосы на затылке встают дыбом. Единственное, что спасает меня от того, чтобы не слететь с катушек окончательно, — это веселое пение птиц, что говорит мне о том, что мы все еще свободны от драконов. В конечном счете, мы подходим к высокому небоскребу, в котором у большей части окон выбиты стекла. Он выглядит печальным и пришедшим в упадок, а когда мы сворачиваем и направляемся прямо к нему, я вижу на земле хаотично разбросанные обрывки проводов и металла. Из-под обломков торчит красная вывеска Пегаса.

— Следуй за нами, — говорит мне капитан, указывая стражам входить внутрь здания.

Меня охватывает беспокойство.

— А что здесь?

Разумеется, никто не отвечает.

Мы входим внутрь здания, поврежденный пол которого усыпан щебнем и камнями. Повсюду осколки разбитого стекла, а по всем углам рассыпаны сухие старые листья. Сквозь разбитые окна свистит ветер.

— Вверх по лестнице.

«Зачем? Что другое может находиться наверху, не считая еще больше сломанного хлама? Они что, планируют сбросить меня с крыши здания? Если да, то… почему?» Как бы я ни старалась, не могу понять, зачем они привели меня сюда, но мне кажется, это явно не к добру. Я могу предположить столь многое. Но у меня нет особого выбора, поэтому, когда они подталкивают меня вперед, я иду с ними. Стражник подпирает открытые двойные двери камнем и жестом указывает мне, что я должна первой подниматься вверх по покрытой обломками лестнице. Так и делаю, но тревожное предчувствие у меня внутри все усиливается.