Огонь в твоей крови - страница 17

Две официантки принесли заказ и, ловко расставив стеклянные вазочки с десертом и пожелав приятного аппетита, ушли. Ира с удовольствием оглядела свои три креманки (в каждой по три шарика мороженого) и, придвинув к себе первую, с фисташковым, миндальным и крем-брюле, перестала принимать участие в разговоре. Минут через десять, воткнув ложечку в последний шарик, она довольно откинулась на широкую спинку плетеного стула и поинтересовалась:

– Кто-нибудь еще хочет послушать про Кассандру?

Лидия, до этого что-то тихо говорившая, замолчала, потом кивнула. Лиля только вздохнула – бестактность подруги давно перестала ее шокировать.

Дождавшись, когда внимание собеседниц будет принадлежать ей целиком, Ира выпалила:

– На днях Кассандра грохнулась в обморок.

– Кассандра потеряла сознание? – ахнула Лиля.

– Вампиршу серьезно ранили? – высказала догадку старшая магичка.

Полурусалка насладилась реакцией на свои слова и продолжила:

– Нет, она выглядела здоровой и невредимой. Мастер проводил еженедельный инструктаж своих приближенных, а ясновидящая, как всегда, болтала ногами, сидя на подоконнике. И вдруг – раз – у нее хлынула кровь из носа, два – она свалилась на пол, три – Феликс успел подхватить ее и самолично унес на руках из кабинета.

– Она, должно быть, сильно измождена, раз возникла подобная реакция, – задумчиво произнесла Лидия. – Но это невозможно, коли она сидела. – Магичка издала смешок и повторила слова Иры: – И болтала ногами.

– Мастер застращал всех очевидцев конфуза, угрожая поотрывать им головы, если посторонние узнают о случившемся.

– Ты за Валика не боишься? – полюбопытствовала Макарова.

– А что, вы собираетесь кому-то рассказать? – ухмыльнулась Ира. – Впрочем, рассказывайте – о странном поведении Касс после встречи с делегацией из Италии известно многим. Лиль, помнишь Паскаля Греко?

Подруга от омерзения передернула плечами. Еще бы не помнить! В прошлом году Кассандра устроила ей и Ирине «принудительный» шопинг и шокирующее знакомство с итальянским мастером. На глазах у Лили Паскаль Греко казнил провинившуюся подчиненную – отрубленная голова темноволосой вампирши долго снилась журналистке в кошмарах. Другим участником ночных ужастиков стал палач – белобрысый вампир-некромант Бруно.

– Я бы и рада его не помнить, но он, увы, не из тех, кого легко забыть.

– Так вот, итальянец вновь просил Феликса отдать ему ясновидящую, намекая, что ее у него все равно отберут, – продолжила Ира. – А он, в смысле Греко, готов заплатить любую цену. Феликс, естественно, разъярился, ведь все его состояние построено на предсказаниях, и нет таких денег, которые возместят потерю ясновидящей. Как вдруг Касс заявила, что Греко невыгодна возможная сделка, потому что она скоро умрет.

– И? Что дальше? – С горящими от нетерпения глазами Лиля поторопила замолчавшую рассказчицу.

– И все, – развела руками та. – После своего заявления она оставила Феликса и его гостей одних.

– И никто не знает: эпатировала Кассандра публику, как она любит, или сказала правду, – задумчиво проговорила Булатова.

– Если она действительно умрет, я сильно расстроюсь, – призналась Лиля. – Хоть она и вампир, но я видела от нее только добро. Валик и Кассандра – живой пример того, что и среди кровососов есть нормальные люди.

Будущая свекровь неодобрительно покачала головой: Лиля заблуждалась, что могло довести до беды.

– Вампиры – не люди, они злы по своей природе. А Кассандра и Валик – белые вороны, исключение, которое, как известно, лишь подтверждает правила.

– Соглашусь с вами, Лидия. Так и есть. И все же к списку добрых вампиров я бы добавила еще Михаила, телохранителя ясновидящей. Его вообще, по-моему, нужно возвести в ранг святых – с непередаваемой выдержкой он переносит все выкидоны Кассандры и терпит навязанного в ученики Лисовского… ой… – Ира испугано прикрыла рот ладошкой, к сожалению, поздно – Лиля услышала то, что удавалось успешно скрывать больше чем полгода.

– Костя жив? – севшим голосом осведомилась побледневшая девушка.

Ира бросила быстрый взгляд на Булатову, словно спрашивая, как поступить дальше. Лидия едва заметно пожала плечами, мол, что теперь поделаешь, придется признаваться.