Охота - страница 35

Мы поочередно добавляли веток в костер, поддерживая танцующее пламя, окруженный влагой, а также отгоняющий комаров дым, и периодически прихлопывали комаров, которых дым от костра не отогнал.

Когда наступила ночь, я расслабилась окончательно. Не то, чтобы я привыкла к болотам, но я привыкла к звукам — кваканью лягушек, шорохам, всплескам, которые сопровождали любое движение в темноте. И уже почти свыклась с тем, что Лиам сидит рядом, такой мощный и притягательный, всего в нескольких метрах от меня.

Где-то ближе к полуночи Гэвин потянулся, зевая.

— Пора закругляться. Завтра нам рано вставать.

— Я буду спать в хижине, — сказал Лиам, вставая.

Гэвин кивнул.

— Я присоединюсь к тебе.

— Клэр может переночевать в доме со мной, — произнесла Элеонора.

Я посмотрела на Малахи.

— А куда пойдешь ты?

— Я предпочитаю оставаться снаружи.

Да, последние несколько недель мы провели много времени вместе, и я многое поняла о его привычках и способе мышления. Но он все еще оставался загадкой во многих отношениях.

— Где ты будешь спать снаружи?

— Где окажется лучше, — ответил Малахи. — Увидимся утром.

И он удалился от костра, растворяясь в темноте.

— Пошли, устроим тебя, — сказала Эрида, вставая.

Я тоже встала и, не оборачиваясь, последовала за ней в дом. Лиам не сделал попытки заговорить со мной, по крайней мере, пока. И несмотря на то, что я была уверена, что нам надо поговорить, сегодня я не была готова к разговору ни морально, ни физически.

Под нами заскрипели ступеньки, а затем крыльцо и половицы в доме. Эрида стащила с полки зеленый свернутый спальный мешок и указала на небольшую пустую комнату за кухней.

— Ты можешь лечь спать там. В кладовке есть раскладушка. Она сложена, но ты можешь принести ее, если не хочешь спать на полу.

Она сказала это с вызовом, будто ожидая, что я откажусь и попрошу предоставить мне кровать с периной и шелковые простыни.

— Меня устроит любой вариант, — ответила я.

— Возможно, ты не будешь в этом так уверена, когда увидишь раскладушку. Но, думаю, пауков там уже нет.

Я постаралась не думать о том, как по мне могут бегать десятки ножек, пока я сплю.

— Тогда пол меня устраивает. Я спала и в худших условиях.

Я протянула руки, и она передала мне спальный мешок.

— Я знала твоего отца.

Это мигом выдернуло меня из моего арахноидального кошмара. Я посмотрела на нее.

— Что?

— Таких, как я, в Новом Орлеане было много. Мы прятались, по крайней мере, пока нам не пришлось бежать. Сначала мы были уверены, что люди поймут разницу между Двором и Консульством, и освободят тех, кого вынудили сражаться. Но этого не произошло.

Эти слова были произнесены с осуждением, словно обвинение. Для Эриды не было оправдания людям.

— Как ты с ним познакомилась? — спросила я.

— Он помогал нам. Когда он узнал о своей магии, как и остальные люди в его ситуации, он стал нам симпатизировать больше. Он был хорошим человеком. Он… — Она остановилась и замолчала секунд на пятнадцать. И выглядела при этом, словно статуя какой-то древней человеческой богини. И поскольку казалось, что она подбирает слова, я ждала.

— Он был добрым, — наконец, произнесла она. — Хорошим и добрым. Он помогал тем из нас, кто застрял в Новом Орлеане, когда мог, снабжал нас продуктами. Он подарил нам доверие и дружбу.

Когда она сказала о дружбе, в ее глазах было что-то еще помимо этого. Я была готова поспорить, что это тоска.

Я видела своего отца с женщинами на свиданиях, то с разведенной матерью друга из средней школы, то с женщиной, которая пекла круассаны в европейской пекарне на улице Магазин. Но я не видела его с Эридой. Я не видела Эриду до того, как она вошла в церковь Дельты.

— Дружба, — тихо сказала я.

Она посмотрела на меня, встретив мой взгляд, и не сказала ни слова. Как и Малахи, она не раскрывала всех карт.

— Ты видела его магию? — спросила я.

Она непонимающе посмотрела на меня.

— Я не знала, что он был Восприимчивым, — произнесла я. — Я не знала ничего о его магии, о том, что он делал, чтобы помогать, пока…

Пока Бруссард не проболтался об этом. А теперь и Бруссард, и мой отец были мертвы.

— Он любил меня, но не рассказал мне всего, что должен был.