Охота на бабочку - страница 8
Студенты еще долго стояли на улице, смеясь и болтая, а потом, составив из пустых бутылок довольно живописную композицию, все же начали постепенно расходиться, по одному, парами или по трое. Среди них Настя успела заметить нескольких девушек, и сердце ее екнуло: а вдруг он тоже уйдет со своей девушкой? Тогда все, конец…
Но парень в синей ветровке ушел один. Забросил за плечо спортивную сумку и не спеша двинулся по улочке, круто уходящей вниз, к морю.
Здесь прохожих было совсем мало. В окнах еще не зажигали свет, но по отдельным звукам внутри домов угадывалась жизнь. Люди усаживались за праздничные столы, доносились их голоса, звук телевизора.
Настя кралась за парнем, то прижимаясь к стенам домов, то в месте, где улочка делала поворот, перебегая на другую сторону. Он словно почувствовал ее присутствие сзади, пару раз оглянулся, но она успела спрятаться за угол дома. А когда опять выглянула, парня нигде не было. Она растерялась. Сделала несколько шагов вниз, побежала, потом вновь остановилась, вернулась назад. Никого.
Настя вдруг почувствовала опустошение. Ну и правильно, ну и хорошо, что все так кончилось, дура, малолетка, губу раскатала, поделом тебе… Она что есть силы двинула сумкой о какую-то калитку близлежащего дома. Калитка вдруг распахнулась. За ней стоял парень, тот самый, и молча на нее смотрел.
— Я… — только и сумела вымолвить она.
— Что с тобой? У тебя все в порядке? — спросил он.
— Да, в порядке, — поспешила заверить его Настя. — А что?
— Тогда зачем ты прячешься и меня преследуешь?
— Я не преследую, с чего вы взяли? — вспыхнула Настя и вдруг почувствовала, что опять лицо ее заливает краска. Но ничего не могла с собой поделать.
— Не ври! Я тебя давно заприметил. А ну колись давай!
— Я не нарочно, я… просто так здесь гуляла, заблудилась немного… — Настя почувствовала, что сейчас у нее дольются слезы. И низко наклонила голову.
Парень, не отрывая от нее глаз, покачал головой:
— Хм… Странная ты, однако. Но раз так, заходи. Вместе подумаем, как тебе отсюда выбраться. — Парень распахнул калитку во всю ширину.
— Это вы мне? — произнесла она едва слышно.
— А кому ж еще? Вроде кроме нас с тобой здесь никого нет.
— Нет! — Настя замотала головой. — Я лучше здесь, на улице, салют посмотрю…
— Ну как хочешь, дело твое… — Парень кивнул, отступил на шаг и сделал вид, что собирается захлопнуть калитку.
— Ой! — Настя вскрикнула, ступив на больную ногу.
— Что там еще? — Он задержался в проеме.
— Нога!.. — жалобно простонала Настя. — Болит очень…
— А чего же ты шляешься по городу, домой не идешь, раз у тебя нога? — несколько грубовато спросил он. — Ну, давай посмотрим. Наверное, распухла…
Парень сделал движение к ней навстречу.
— Без вас разберусь! — испуганно отстранилась Настя. — Только вот постою здесь немного, отдохну и сама дойду. Вы идите, не беспокойтесь…
Парень посмотрел на нее задумчиво. Потом крепко взял за руку и молча повел за собой в глубь двора. Калитка захлопнулась. Настя, словно в сомнамбулическом сне, последовала за парнем. Сердце ее колотилось, казалось, у самого горла.
Он провел ее через мощеный дворик мимо солидного одноэтажного дома. Никто не вышел к ним навстречу, не окликнул. Дом словно вымер. Они прошли дальше, через небольшой и сильно запущенный сад. В глубине сада притаился низенький дощатый флигель, выкрашенный когда-то зеленой краской. Сейчас краска облупилась и флигель имел необжитой вид. Но именно к нему парень повел свою гостью.
— Вот, здесь я живу, — сказал он, останавливаясь перед входом. — Вернее, снимаю эту хибару у хозяев. Хочешь посмотреть мою хижину?
— Нет, нет! — Настя, словно придя в себя, рванулась в сторону. — Давайте лучше… воздухом подышим. Здесь так интересно.
Парень усмехнулся, но руку ее не отпустил, повел дальше, в глубину сада. Возле невысокого забора из ракушечника лепилась небольшая оранжерея.
— Проходи, — парень откинул брезентовый полог.
— А что здесь?
— Заходи, увидишь…
Настя помедлила и шагнула за порог.
В оранжерее стоял густой, дурманящий запах цветов. Их здесь оказалось очень много, и, видимо, за ними тщательно ухаживали. Многие цветы Настя видела впервые, хорошо знакомы ей были только розы и тюльпаны.