Охота на богиню (ЛП) - страница 10

— И как я должен это сделать, не подвергая опасности мои отношения с Кейт?

Он пожал плечами.

— Это уже тебе решать, братец. В конце концов, я всего лишь передаю тебе информацию. Если не хочешь наконец-то поймать близнецов, так тому и быть. Но мне казалось, что тебе это было столь же важно, сколь и мне.

Генри напряг челюсть. Кастор по праву являлся гражданином Преисподней, и каждый день, проведённый им на поверхности, напоминал Генри о его неудачах. Он должен вернуться на своё законное место. А гордость Уолтера руководила его желанием, чтобы Поллукс больше не утирал нос совету.

— И с каким братом осталась Кейт?

— Элла считает, что она с Поллуксом.

Генри сделал глубокий вдох. Вот и всё, что ему требовалось узнать. Правильно это или нет, но он обязан выполнить свою работу.

— Хорошо. Я сделаю всё возможное, чтобы близнецы не встретились. У тебя есть сутки… ни больше ни меньше.

Уолтер кивнул.

— Уверяю тебя, этого вполне достаточно.

Мужчина ушёл восвояси. Как только его брат скрылся за дверью, Генри выдохнул и закрыл глаза. Застоявшийся воздух Преисподней сменился на ветерок верхнего мира. Он стоял посреди поля неподалёку от греческого леса и, как только у него прояснилось в голове, начал искать в округе кого-то знакомого.

Ах! Вот он. Может, его навыки следопыта были не столь развитыми, как у некоторых членов совета, но найти родню не трудно, находясь в непосредственной близости от них.

Джеймс.

Он толкнул мысль вперёд, но следующие пару секунд в ответ раздавалось только чириканье птиц и шелест листьев. Наконец, мысль вернулась к нему. Даже без озвучивания её вслух, Генри слышал настороженность в голосе Джеймса. Учитывая обстоятельства, он мог его понять.

Чего ты хочешь?

Узнать, где вы.

Ты и вправду думаешь, что я скажу?

Генри снова закрыл глаза и на сей раз оказался в круге деревьев.

Я здесь не для споров.

Да? А я-то думал!

Ответы Джеймса стали приходить быстрее. Они близко.

Кейт с тобой?

Нет.

Где она?

Я не знаю.

Генри сжал кулаки.

А я думаю, что знаешь.

Она в безопасности. С ней Поллукс.

Поллукс и безопасность несовместимы.

Какая жалость! Это её отпуск, и ты не имеешь права приближаться к ней.

Генри закрыл глаза и оказался в десятке шагов от Джеймса и одного из близнецов. Те отреагировали незамедлительно: Джеймс вышел перед побледневшим Кастором, и вот они с Генри вновь стояли друг напротив друга. Герой и злодей. Забавно, как часто они менялись этими ролями.

— Ты не можешь его забрать! — сказал Джеймс стальным голосом.

— Я спрошу ещё один раз. Если не ответишь, я заберу Кэси в такое место, где даже ты его не найдёшь. Где Кейт?

Джеймс поджал губы и прищурился, но промолчал. Ну, естественно! Для него это было вызовом — возможностью выиграть битву в их бесконечной войне. Всё остальное отступало на второй план, даже благополучие Кейт. Даже её жизнь. Он наверняка знал, что, если бы был способ её убить и тем самым отомстить Генри, Поллукс непременно им бы воспользовался. Но ему всё равно.

Генри тяжко вздохнул и попытался взять себя в руки.

— Сейчас не время для детских обид. Её существование под угрозой, и если ты не скажешь, где она…

— Кейт бессмертна! — рявкнул Джеймс. — И Лукс не такое чудовище, каким ты его считаешь.

— Брат ни за что не причинит ей вред, — вставил дрожащим голосом Кастор. Тем не менее, в его взгляде читалась твёрдость, которой Генри восхищался. Храбрость перед лицом сокровенного страха. Неудивительно, что у близнецов была такая репутация.

— Как и я ни за что не причиню вред тебе, — ответил он. На лице Кастора промелькнуло сомнение, но это не было сюрпризом для Генри. Кэси не доверял ему, как и Генри не доверял Поллуксу. — Джеймс, если с ней что-нибудь случится, это будет на твоей совести.

Тот закатил глаза, и каждая частица Генри закричала, чтобы он отправил наглеца обратно на Олимп. Но он оставался спокоен, как всегда. Несмотря на то, что думали его братья, ярость редко приводила к чему-нибудь хорошему.

— Будь посему. Считай, ты сам накликал на них беду, — Генри переместился к Кастору и коснулся его плеча.

Глаза Джеймса округлились, и он потянулся к другу. Увы, к тому времени, как он должен был его коснуться, на том месте не оказалось ничего, кроме воздуха.