Охота на сокола - страница 11
— О чём вы говорите? — натужно сглотнул он, резко оглядываясь по сторонам.
От ужаса волосы на затылке встали дыбом. Только сейчас Бен понял, что сидит на полу рядом с подсохшей лужей крови, вокруг которой белым маркером обрисован контур человека, труп которого, похоже, уже унесли.
В гудящую и звенящую голову стремительным потоком стали возвращаться связные мысли, и Бен обвёл испуганным взглядом собравшуюся в холле толпу законников:
— Что здесь произошло? Где мой отец?
— Я же говорил, что он обдолбанный! Да тут все признаки: расширенные зрачки, бледное лицо, заторможенная реакция… — хмыкнул эйтор*, надевший на Бенджамина наручники. — Бьюсь об заклад, он даже не помнит, как убил собственного предка!
У Бена потемнело в глазах, а в грудь словно с размаху ударили ногой. От шока и беспомощной растерянности слова застряли в горле.
— Я этого не делал! — просипел он, как только офицеры службы контроля резво подняли его за руки и поставили на ноги. — Меня подставили!
— Чувак, тебя в жопу пьяного нашли с пистолетом в руке рядом с телом твоего мёртвого отца. На оружии отпечатки только твоих пальцев, и следы вокруг трупа только твои! Как думаешь, какие напрашиваются выводы? — спокойно поинтересовался бугай-тэйдор, и, судя по его взгляду, выводы свои он давно уже сделал, заранее приговорив Бенджамина к пожизненному заключению.
— Я не убивал Хьюза! Клянусь!
— Мы разберёмся! — рявкнул брюнет. — Забирайте его! Сначала возьмите кровь на анализ, а потом в изолятор!
— Эй, подождите! — рванулся из захвата копов Бен. — Я невиновен! Вы не имеете права меня вот так задерживать! Дайте мне позвонить адвокату! Мне положен один звонок!
В холле внезапно появился ещё один законник, в руках которого был зажат планшет. Протянув гаджет командиру подразделения, мужчина красноречиво посмотрел на Бена, и у него возникло дурное предчувствие, что на самом деле всё ещё хуже, чем ему кажется.
— Тэйдор Рафкинс, пришёл отчёт по Бенджамину Хоккинсу! — сообщил эйтор.
Несколько секунд офицер вчитывался в содержимое сводки, а потом поднял мрачный и пугающий взгляд на Бена.
— Невиновен, говоришь?!.. Многочисленные побеги из дома и ссоры с отцом! Год изоляции я психиатрической клинике за попытку убийства подростка! Да у нас тут социопат, ребята! Пакуйте его!
Руки Бену вывернули так резко и жестко, что у него из глаз посыпались искры, даже несмотря на то, что неженкой ом н юс о г да не был и в драках умел держать удар.
Его голову наклонили вниз, чтобы кроме земли и собственных ног видеть что-либо еще ему не удавалось, но даже несмотря на эти усилия, Бен успал кое-что разглядеть, когда его тащили на улицу: двери особняка вскрыли плазменным резаком; ворота, похоже, вынесли взрывчаткой точечного действия; а на улице перед домом из-за скопления патрульных флайеров и машин вообще свободного места не осталось.
Санитарий флайер тоже еще не успел улететь. Помеченный особым знаком, ом стоял с открытыми дверями, через которые беглый взгляд Бена успел вычленить черный пластиковый мешок, уложенный на носилки.
От мысли, что именно так ему приходится прощаться с отцом, потому что ничего другого больше не позволят, у Бенджамина запершило в горле, и дышать стало больно, практически невозможно. При всех обидах, разногласиях и ссорах Хьюз был, есть и будет для Бена отцом. Пусть и не таким, каким парень хотел бы его видеть!
И даже когда слова и поступки предка ранили больно и безжалостно, оставляя на сердце все новые и новые шрамы, Бенджамин не желал ему смерти и по-своему даже любил!
Откуда-то слева послышался истеричный всхлип, реагируя на который Беи резко повернул голову, тут же полую» болезненный тычок в бок.
— Убийца! — визгливо крикнула стоящая в окружении копов Ванесса, и у Бена сначала кольнуло в затылке, а потом волна гнева залила глаза пеленой ярости.
— Сука, это ты! Ты все подстроила!..
Следующие слова Бенджамина, готовые сорваться с губ, захлебнулись в собственном хрипе, потому что руки ему вывернули так, что из-за боли а суставах только и осталось, что коротко и часто дышать.
Его грубо затолкнули в патрульный флайер, закрыв дверь и отрезав от мира, который уже никогда не станет для Бена таким, как был прежде. Хронометр судьбы вращался с неимоверной скоростью, безжалостно накручивая на шестерни событий жизнь Бенджамина. И он, никогда не веривший в существование бога как в высшую инстанцию справедливости, вдруг понял, что отчаянно взывает к небесам с совершенно нелепой просьбой — сделать так, чтобы всё происходящее оказалось просто дурным сном.