Охота на сокола - страница 24

Ещё одна жизнь на его совести. Ещё одно незаживающее клеймо на сердце. К списку самых болезненных потерь, в котором долгое время были только мама и Дэнси, теперь добавились отец и Дино.

Бену хотелось бежать. Безоглядно. Пока от усталости и напряжения не откажут ноги и он обессиленно не упадёт на землю, способный только тяжело дышать и ни о чём не думать.

Но нельзя. Любое неосторожное движение может вызвать подозрение у окружающих, и тогда к печальному списку погибших присоединится и сам Бен. Какой смысл тогда в его побеге?

Взяв себя в руки, парень делано-спокойно дошёл до конца улицы, спустился в подземку и сел на линию, которая вела в Криг Стоук — район теневого бизнеса, подпольных тотализаторов, нелегального оружия и проституток на любой кошелёк.

Там значение и вес имели только деньги, и своих не сдавали. А Бен был своим среди представителей андеграунда с пятнадцати лет. И даже если его портрет с надписью «Разыскивается!» будет висеть на каждом столбе вдоль всего Тайднроуд или Моуг-стрит, все будут равнодушно проходить мимо, потому что они, мать их, там по жизни «слепые» и «глухие».

Незамеченным для всех можно было, конечно, залечь и в своей прежней «норе», но Бен после смерти Лэнси не мог находиться в их коллекторе больше нескольких минут. Это было невыносимо. Ему казалось, что призрак девочки до сих пор живёт там и смотрит на него своими огромными карими глазами с грустью и сожалением.

К старым приятелям Бенджамин тоже пока не спешил: во-первых, не хотел их подставлять, а во-вторых, не был уверен в том, что они согласятся приютить у себя беглого преступника. Какие бы отношения в Криг Стоук ни связывали людей в прошлом, здесь всё равно каждый был сам за себя. И поэтому отправиться в бордель на перекрёстке семьдесят четвёртой и пятьдесят пятой улиц было первым, что пришло в голову Бена, когда он выбрался из метро.

Это заведение принадлежало одному из авторитетов преступного мира Саймону Слипу, и работники службы контроля всегда обходили это место стороной, видимо, потому что Слип кому-то из них очень хорошо платил. Девочками или деньгами — не имело значения, важно, что этой ночью Бенджамину, наконец-то, было где выспаться.

Официально заведение Саймона называлось отелем, и звёзд у него при входе насчитывалось не меньше пяти, что вполне соответствовало содержанию.

В отделанном белым камнем холле повсюду стояли стильные мягкие диваны, а у стойки регистрации находилась девушка, похожая на секретаршу из самых смелых сексуальных фантазий.

Одетый в дорогой костюм Бен вызвал у неё самую приветливую из имеющихся в арсенале улыбок и, завлекательно поправив указательным пальчиком оправу своих стильных очков, она елейно поинтересовалась:

— Господин желает остановиться в нашем отеле?

— Да, — не менее любезно улыбнулся красотке парень. — На всю ночь.

— Какой номер предпочитаете: эконом, стандарт, люкс… или, может, желаете что-то особенное?

Любому человеку, не знающему об особенностях этого «отеля», показалось бы, что речь идёт о гостиничных комнатах, но на самом деле Бена спрашивали о проститутках. Те, что исполняли самые странные, порой небезопасные, прихоти клиентов, стоили дороже всего.

Бенджамину шлюха, в принципе, вообще была не нужна, но без неё весь его план не работал, и потому парень спокойно отозвался: — Я предпочитаю стандарт, но перед заселением хотел бы посмотреть номер.

— Конечно, — красотка кивнула стоящему в сторонке молчаливой мебелью вышибале, и тот, открыв перед Беном ведущую на следующий этаж дверь, позвал одетую в форму горничной девицу.

Она довела его до порога одной из комнат, внутри которой оказалось два десятка жриц любви, одетых в мало что скрывающее одеяние. Взгляды их заинтересованно засверкали, стоило Бенджамину войти внутрь, и фальшивые улыбки мигом приклеились к накрашенным яркими помадами губам.

Мрачно разглядывая предложенный ассортимент, Бен вдруг заметил стоящую в уголке невысокую короткостриженую девушку, и рука его указала на неё прежде, чем парень успел сам себе объяснить, почему из всех присутствующих он выбрал именно эту — нескладную, с острыми торчащими ключицами и коленками, с бледной полупрозрачной кожей, кажется, никогда не знавшей загара.