Охотничий азарт вместо богословия - страница 8

Так где же повод для анафемы?

Замечу еще и то, что в подтверждение своей позиции я привел слова святого — слова преподобного Марка Подвижника. Но священник Петр упорно не замечает этого. И попрежнему настаивает на том, что “диакон Кураев не признает виновности пред Богом потомков Адамовых за грех праотца, т. е. не признает православного учения о первородном грехе”. Вот только еще грозит мне адом: “зазор между учением Церкви и “керигмой” Кураева слишком велик; настолько велик, что без труда поглотит на дно адово не только философствующего диакона, но и всех его последователей”. Так что, — может, священник Петр созерцает в аду и преподобного Марка Подвижника?

Отсюда заметна и та разница, что есть между моим несогласием со священником Петром и его несогласием со мной. Я могу считать его позицию недостаточно продуманной, могу считать, что она не тождественна позиции общецерковной. Но я не называю его еретиком. Ведь юридические истолкования первородного греха встречались и у отцов Церкви. Я лишь говорю, что “юридизм” одних церковных проповедников оспаривался другими отцами же, которые предлагали иные, более глубокие изъяснения библейских страниц.

Зная реальное разнообразие святоотеческих позиций, я полагаю, что с точки зрения церковно-правовой богослов может придерживаться любой из них (но и может оспаривать любую из них — если она не признана соборно, а у других отцов есть иные суждения). Как писал В. В. Болотов, “никто разумеющий дело не властен воспретить мне в качестве моего частного богословского мнения держаться теологумена, высказанного хотя бы одним из отцов Церкви, если только не доказано, что компетентный церковный суд уже признал это воззрение погрешительным. Но с другой стороны, никто разумеющий дело не властен требовать от меня, чтобы я в качестве моего частного богословского мнения следовал теологумену, высказанному несколькими отцами Церкви, коль скоро этот теологумен не пленяет меня своей возвышенной богословской красотой, не покоряет меня доступной и моему разумению державной мощью своей аргументации. Одно, в данном случае, для меня ясно: если этого теологумена не держусь я сам, я все же не вправе осуждать тех, которые ему следуют. И если в силу обстоятельств я буду вынужден на обсуждение этого теологумена, и тогда я буду держать себя почтительно с благоговением, подобающим авторитету святых отцов… В выборе моих частных богословских мнений я свободен, но не безусловно. Граница моей свободы — в обязательном требовании, чтобы эти мои частные мнения не стояли в противоречии с догматом. Если я избираю свои частные богословские мнения в кругу святоотеческих теологуменов, я ставлю себя ipso facto вне всякого подозрения в противоречии с догматом. Никто разумеющий дело не потребует от меня даже доказательств этого”32.

Да, есть отцы, которые объясняли нашу связь с грехом Адама в юридических понятиях — как соучастие во грехе. Но в мире отцов есть иной подход к этой трагедии. “Адам был побежден и был осужден на тление и смерть. Но какое отношение к нам имеют эти его преступления? Множество людей стало греховными не потому, что они разделяли вину Адама — их тогда еще не было, — а потому, что они были причастны к его природе, подпавшей закону греха. Значит, как в Адаме природа человека заболела тлением, так во Христе она вновь обрела здравие”33. Таково же мнение святителя Григория Паламы34.

Священник Петр, посылающий меня в ад за высказанное мною согласие с мнениями преподобного Марка Подвижника, святителя Кирилла Александрийского, архимандрита Иустина Поповича (как видим, в отличие от В. Болотова), недостаточно почтителен к отцам. Он свято верует в полную тождественность своих богословских суждений с учением всей Церкви. И всякого несогласного, даже в малости, даже если этот несогласный подтверждает свои представления отеческими суждениями, готов честить еретиком…

Отец Петр, давайте считать “по пальчикам”.

Первый вопрос: виноваты ли лично Вы в грехе Адама? Я знаю Ваш ответ: “Православная Церковь и не учит, что первородный грех вменяется нам как наш собственный грех. Православная Церковь учит нас о виновности нас за грех Адама, однако первородный грех — не есть наш личный грех. Митрополит Макарий (Булгаков): “Мы лично не согрешили с Адамом, но соделались в нем и чрез него грешниками “ослушанием единаго человека грешни быша мнози” (Рим.5,19), получая от него греховное естество, и являемся на свет “естеством чадами гнева” Божия (Еф.2,3)”. И я с этим абсолютно согласен.